Жизнь...

Что-то тревожное кольнуло в самое сердце, как если бы оно у неё было... С этой мыслью она почувствовала, как разрывается связь между такими же песчинками и её с небывалой силой утягивает в неожиданно появившуюся черную дыру, холодную и бездонную. Крик, готовый вырваться из глубины души, повис в невесомости и песчинка обнаружила себя висящей в кромешной темноте.

Паника охватила её: тяжело дышать, тяжело думать и что-то чувствовать. Но одно осознала в полной мере: она уже не была беззаботной песчинкой. Но кто же она теперь?

На грудь всё сильнее давило и неподьемная тяжесть сковывала движения, распластывала по жёсткой поверхности.

Стоп!

Она же только что висела в пространстве! Или это была не она? Превозмогая усилия она напряглась и заставила себя сделать хоть какое-то движение. Неожиданно это получилось. Тяжёлые веки открылись, являя серость бытия, нарушаемую неприятным писком и какой-то вонью. Сухость в глазах мешала хоть что-то рассмотреть сбоку. Тело ощущалось ватной кучей и не было больше сил сделать хоть одно движение.

Нет, здесь ей определенно не нравится. Там, за гранью гораздо лучше: спокойней, безмятежней. Она закрыла с облегчением глаза в надежде вернуться, но тут же услышала новый шум, на этот раз громче и даже сквозь закрытые веки почувствовала яркий неприятный свет.

- Ох, пациентка пришла в себя...

- Не может быть!

- Проверь показатели. Вот эта кривая и эта тоже, видишь? Зови Крупинского, срочно!

- Полина, ты меня слышишь? Ну же... давай, девочка, приходи в себя...

Её кожи коснулось что-то холодное и хотелось закрыть уши и не слышать ничего, не чувствовать опять этой тяжести. Вот только на уровне сознания, которое медленно возвращалось, она с грустью понимала, что ей не дадут этого сделать.

Лишь ненадолго она погрузилась в себя, чтобы в следующий раз снова открыть глаза и увидеть над собой живые внимательные глаза, глядящие пронзительно словно в душу через стекла очков.

- Как ты себя чувствуешь? Я знаю, говорить трудно, можешь просто моргнуть если слышишь меня и понимаешь. Так... Отлично... Всё хорошо... Дыши и не волнуйся, это аппарат искусственного дыхания, он тебе помогает.

Она все больше приходила в себя и разорванные воспоминания постепенно навязчивыми картинками возникали в голове, однако не давали никакого ответа на вопрос, что происходит. По всей видимости она в больнице в тяжёлом состоянии, о чём свидетельствует тупая боль в ватном теле, которое не желало слушаться.

Паника захватила её и девушка зажмурилась, пытаясь выровнять дыхание и поймать в маске глоток кислорода.

- Спокойно, спокойно... Я рядом, вот так...

Успокаивающий, но решительный голос стал столпом, за который она решила ухватиться, чтобы не рухнуть ещё глубже в бездну паники. Он что-то ещё говорил, но это уже было не важно: размеренный тон успокаивал и придавал уверенность.

- Вот молодец, хорошая девочка... Сейчас тебе полегчает. Ты у нас умница... Всё преодолела. Поспи ещё, в следующий раз будет легче, обещаю.

Я - умница. Я с чем-то справилась. Только с чем?.. С этой мыслью Полина погрузилась в спокойный нормальный сон.

***

- Это настоящее чудо! Мы уже и не надеялись... - всхлипывала от счастья его теща и Никита не мог с ней не согласиться. Он примчался в больницу так быстро, как только мог: попадая в пробки, ругаясь на телефон, который кое-как подзарядил в машине.

Действительно чудо. В котором им все чаще отказывали в последнее время врачи, говоря, что надежда утекает с каждым днём. Кстати об этом...

- Когда же выйдет врач? Что он сказал?

- У них там какое-то собрание, а я и боюсь лишний раз беспокоить. Сказали ждать. Но я извелась вся...