Маркиз повернулся к одеревеневшей невесте.

– Его сейчас вырвет, – прошептала прямо над головой Эдгара младшая из рыжеволосых красоток.

– Она сейчас его загрызет, – рассмеялась в ответ старшая.

Адриан наклонился, Динара чуть привстала на цыпочки, их губы встретились. Герцог Роберт переглянулся с бургомистром, кивнул музыкантам, и на весь зал грянул торжественный марш. Эдгар увидел, как степнячка легко и почти незаметно выскользнула из рук мужа. Наверху, на галерее, толпа стала редеть, люди потянулись к выходу. Выждав несколько тактов, герцог жестом прервал музыкантов.

– Спасибо всем, кто разделил с нами радость этих минут, – сказал он. На лице Роберта при этих словах играла ясная приветливая улыбка, и можно было легко поверить, что он действительно рад такому союзу. – А через два часа мы ждем в нашем доме всех тех, кто приглашен на свадебный ужин. Вы увидите первый вальс наших новобрачных, а мой повар, надеюсь, сумеет всех удивить угощениями.

На улице уже ждали два экипажа. В одном разместилась Ная с четырьмя другими степняками, в другом – новобрачные, герцог Роберт, Бруно и Эдгар. Лошади тронулись, колеса загрохотали по стейнбургской брусчатке. Адриан и Динара сидели рядом, не глядя друг на друга. Карета свернула на длинную прямую улицу и набрала ход. Пару раз кочевница осторожно покосилась на мужа, словно собиралась что-то сказать. Эдгар понял, что она, чтобы не ошибиться в стейнбургском наречии, на котором давно не говорила, сначала выстраивает фразу про себя.

– Ваша светлость, – наконец негромко произнесла девушка, обращаясь к Адриану, – что такое первый вальс?

Маркиз скривился:

– Все образованные люди должны знать, что… – он встретил тяжелый взгляд отца, запнулся и оборвал фразу на полуслове. Вопрос Динары повис в воздухе.

– Вальс – это танец, маркиза, – вежливо, но очень сухо ответил герцог Роберт.

– Спасибо, – кивнула Динара. Она не стала ничего переспрашивать и уточнять, и до самого герцогского дома сидела молча, глядя прямо перед собой, – с точно таким же выражением лица, с каким за день до этого ехала верхом через степь. Больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться в стане кочевников или хотя бы затеряться где-нибудь в высокой траве и лететь во весь опор на своем любимом саврасом коне. Но она была в городе, в дурацком экипаже, с чужими людьми, которые даже не скрывали, что совсем ей не рады. А ее земляки нарочно посажены в другую карету. И завтра же утром все они отправятся обратно. Все, даже Ная.

Копыта застучали спокойнее, экипаж замедлил ход, и Динара только теперь поняла, что они уже подъехали к большому дому герцога Роберта. За почти два дня, что она тут провела, девушка еще не успела ничего осмотреть, кроме тех комнат, что выделили ей и Нае. А теперь ей стало не по себе при мысли, что придется делить спальню с Адрианом. Но она лишь прищурилась и выпрямила спину. Экипаж остановился. Тут же подбежали слуги, открыли снаружи дверь и помогли герцогу Роберту выйти, хотя он, даже в зрелости сохранивший легкость движений, совершенно не нуждался в этой помощи. Следом за ним на землю соскочил Адриан. Он сделал было шаг в сторону дома, но потом, спохватившись, обернулся и протянул Динаре руку. Кочевница ловко спрыгнула вниз, словно не замечая руки мужа. Маркиз резко развернулся и направился к парадному входу. Управляющий последовал за ним. На миг Динара растерялась, но тут же услышала, как к ней обращаются на родном языке:

– Вперед, смелее!

Она не смогла ответить. Дочь Косматого вовсе не была робкой или пугливой, но на сегодня, казалось, запас душевных сил у нее уже был исчерпан. А еще предстоял долгий праздничный ужин. И какой-то непонятный вальс.