– Ночью, значит? – усмехается и снова потирает свой подбородок. – Ночью нужно с сексом перебарщивать, а не с кофеином.

– Спасибо за ценный совет. Очень важно было услышать его именно сейчас и именно от тебя.

– У меня много таких в загашнике.

– И все о сексе?

– Практически, – Рома смеётся и, обойдя стол, наклоняется над ноутом и распахивает его крышку. Пару мгновений он что-то печатает на клавиатуре, а я поднимаюсь с места. Надо возвращаться на работу, потому что всё, что нужно, я уже сделала.

– Так, я отправил письмо твоему шефу. Сегодня, значит, как и планировали, подпишем все документы.

– Это замечательно, – говорю вполне искренне и делаю шаг в направлении выхода.

– Уже уходишь? – интересуется, за один длинный шаг сокращая расстояние между нами. От его близости я почти задыхаюсь, а терпкий аромат мужского одеколона щекочет ноздри.

Мой нос упирается ему в грудь, и я отступаю назад.

– Мне пора на работу.

– Похвальное рвение.

Я не вижу его лица, но почему-то кажется, что он сейчас улыбается.

– Я бы отвёз тебя, но перед подписанием документов нужно сделать пару важных дел. Прости.

– Не нужно извиняться, Роман Александрович, – поднимаю голову и убеждаюсь, что он действительно улыбается, – вы же не обязаны.

– Думаешь, если я твой новый начальник, то нужно сразу выкать и бить поклоны? У нас в фирме никто никому не выкает, у нас свободные отношения.

Все его слова будто бы имеют под собой иной смысл. Или мне просто так кажется?

– Всё, я поехала, – выдыхаю, а Роман не удерживает меня. И это хорошо, так я хотя бы думать снова смогу нормально.

– Ксения, – окликает меня, когда до выхода остаётся один шаг, – до вечера.

– В каком смысле?

– У Олега Борисовича все детали уточнишь, он в курсе, – хитро улыбается, а я сбегаю, чтобы не найти повода задержаться ещё хоть на мгновение.

Ксения.

В автобусе не хватает кислорода, и я кое-как пробираюсь к распахнутому окну, чтобы подышать свежим воздухом. Высовываю немного голову, а кто-то напирает сзади с такой силой, что меня буквально впечатывает в тёплую стену. Ещё немного и меня точно расплющит, слово даю.

С тоской вспоминаю, как удобно было ехать по этой дороге в машине, и эти мысли цепляются одна за другую, пока не будят в воображении образ того, кто вёл эту самую машину. Рома…

Крепко зажмуриваюсь и шиплю от боли, когда какой-то мужик задевает острым локтём мою поясницу, а чья-то тяжёлая сумка бьёт по косточке на ноге. Проклятие! Когда же эта поездка уже закончится? Будто в адский предбанник попала, и скоро радостные черти запихнут меня в кипящий котёл по самую макушку.

Когда дьявольская повозка, которую какой-то коварный человек назвал комфортабельным автобусом, выплёвывает меня вместе с другими страдальцами на нужной остановке, готова приплясывать от радости, несмотря на то, что после поездки у меня всё тело ломит. Взгляд невольно цепляется за то самое место, возле которого мы снова встретились с Ромой, и я улыбаюсь. Не знаю, были ли у него на самом деле планы найти меня, но вряд ли он ожидал, что я материализуюсь перед его машиной. Сюрприз – всем сюрпризам сюрприз. В памяти всплывает всё, что было после того, как он вышел из автомобиля. Надо же было, сидеть в траве у обочины, будто бы нет в этом ничего странного. Как нас в дурку не забрали? До сих пор понять не могу. Наверное, после таких фокусов мы бы там точно пришлись ко двору.

И я снова улыбаюсь. Когда шок окончательно отпускает, я уже могу смотреть на эту ситуацию отстранённо, и она действительно кажется забавной. И Рома кажется забавным, хотя я до сих пор так и не решила, как мне относиться к его вспыхнувшим чувствам ко мне, особенно в свете изменений. Как вести себя, если нам теперь придётся сталкиваться постоянно? И самое интересное: что будет вечером?