– Но он – общается с девушками?

– У всех – своя природа. – звучало ровно.

– И ты позволяешь…

В этом читалось: заполучив такой «куш», кто ж захочет делиться?

– Я должен ограничить отношения условиями как забором?– невесело усмехнулся он, – так по-женски, правда?

И это вбило последний гвоздь в любые сомнения. Это действительно свои отношения. Со своей правдой.

Но только стоило заглянуть в голос, которым давались эти объяснения, чтоб задаться последним вопросом:

На долго ли?

А потом он улетучивается снова. Кидая вслед легкое:

– Валеру тут не обижайте!

– Не, зачем обижать, мы его любим! – заверяют сестры и подруги детства.

– Коллективно… – дразнится Явление.

Shaped Signs – Lakes.mp3

Ближе к ночи, отлучившись от всех, и облокотившись на живописное перилко, Людмила завидела вдалеке того, кого ни с кем не спутать. Он никуда не спешил. И удивительным образом при такой востребованности умудрялся улизнуть от всех, в уединение, к диалогам с морем.

Увидела, словно кадр из фильма, словно эхо первобытных времен… и вздрогнула, припоминая аэропорты. Неопознанные объекты. Они здесь уж немало времени провели вместе, налюбовались за этой достопримечательностью, и наслушались,

и все же… остаться с ним наедине – было странным вызовом выдержке.

Людмила не боялась его – он не казался агрессивным, непредсказуемым, или презрительно-неприступным. Даже напротив – сдержанно любезен всегда и со всеми, образцово чуть прохладно приветлив со своим этим щенячим серьезным взглядом. И потому Людмила не могла понять, почему сторонилась его.

Нет, не из-за уголовности. О страшном он бы не рассказывал абы-кому направо и налево. И за серьезное его б действительно посадили, если взяли и он сам не отрицал вины, как рассказывает. А раз отпустили, значит преувеличивает. Ну и действительно, прятаться в телевизоре?

Нет…

Может, так срабатывает феномен непознанности? Изменчивости впечатления – по возрасту, общительности… Открытости… Он казался ей каким-то эксклюзивным существом, лабораторным образцом, к которому нет доступа без специальных разрешений, научных степеней и стерильных перчаток.

Или инопланетянином. Опасным своими действиями? Нет. Разрушительным для ее понимания мира —

да. несомненно. Словом, она старалась наблюдать за ним, словно за стеклом. Не приближаться, соблюдать безопасное расстояние.

И тут она увидела, как знакомая фигура, которую ни с кем не спутать, удаляется к пирсу.

Эта фигура приманивала всех вокруг магнитом. А его приманивало море. Всегда. Стихия, которая испугает любого, сокрушительная в своих масштабах, принимала его как своего. Его ловкость была соразмерным ответом любой мощи любой стихии.

Внезапно она пошла за ним.

Ну как внезапно… Вспомнила его обещание поговорить. Странным образом она еще не осознавала, но уже следовала тому, что верит ему. Безоглядно.

– Валера!

Он обернулся на отклик несколько удивленно. Он явно хотел уединиться,

но ее появление не вызвало у него отрицания. Он в принципе не склонен к раздражению или каким-то формам протеста, агрессии, даже скрытой. Не к их проявлениям, а в принципе, к таким эмоциям. Скорей наоборот. Спокойный словно Будда, он смотрел в Небо или в море, и черпал оттуда ясность и силу, недоступную многим. Может, этого люди и хотели от него? Соприкоснуться через него с Природой, к которой у него – прямой открытый доступ?

– Людмила Петровна. – он быстро принял компанию как данность. Его «ни да ни нет» в эмоциях открывало доступы и ни к чему не обязывало.

Он в полоборота бережно дождался, пока она приблизится. Потом шагнул параллельно, синхронизируя шорох моря и дыхания. Она поймала ритм шагов, глядя на свои элегантные бежевые шлепанцы с цветочками рядом с его кислотно яркими кроссовками,