Она полежала так несколько минут и вдруг услышала странный шёпот на кухне. Затем он перешёл в крик. Там о чём-то спорили её родители. Лизе это вовсе не понравилось. Она резко соскочила с подоконника и пошла к двери, ведущей на кухню, чтобы подслушать, что там происходит.

Девушка осторожно ступала босыми ногами, стараясь не создавать лишнего шума, словно агент разведки. Но влажные стопы шлёпали по линолеуму. Лиза пожалела, что не надела носки, но всё равно дошла до двери и приложила к ней ухо.

– Вчера я был на последнем деле, Люция, и теперь выхожу из игры!

– Они так просто тебя не отпустят! Они никого не отпускают!!!

– Тихо, не кричи. Ребятишки услышат. Я всё улажу.

– Уладит он! Теперь и за нами придут. А как же дети? Ты о них-то подумал?

Лиза не поняла, о чём речь, и, почуяв приближающиеся к двери шаги, поспешила сесть на диван. Однако из кухни никто не вышел.

Луций тоже проснулся от крика матери и быстро слез с кровати. Поправил свою салатовую пижаму с конями и подсел к Лизе.

– Что там за шум, сестрёнка? Почему мама с папой кричат друг на друга?

– Я не знаю, Луций, – озадаченно ответила Лиза. – Надеюсь, не что-то серьёзное, но…

Её реплику прервала открывшаяся дверь. Лиза молниеносно включила телевизор. По ящику показывали новостную сводку за вчерашний день.

– Что там говорят, дети? – спросил с порога глава семейства.

– У речной базы милиция нашла тела бездомных, покусанных дикими животными. Это рядом с тем старым баркасом. Хорошо, что мы тогда с Луцием не пошли туда, фу.

– Да уж. Недетские новости, – ответил Йохан и услышал знакомый звук заставки. – О, вот и прогноз погоды. Ну-ка…

Он уже стоял в коридоре, копаясь в коробках для обуви, и искал там что-то.

– Сегодня тепло, солнечно. А завтра вечером пойдёт ливень. Не люблю ливень.

– Отчего же, доченька?

– Потому что надо влезать в резиновые сапоги, а не в босоножки. И ещё шляпу не наденешь.

– Достойная причина! Ну а ты чего такой молчаливый, Луций? Случилось чего?

– Просто сонный, пойду-ка я дальше спать, – ответил мальчик и медленно направился в сторону кровати.

Йохан, наконец, откопал нужный ему точильный камень и положил на пол. Он ещё несколько секунд постоял над ним, а потом, вытерев пот со лба, посмотрел на Лизу.

– Может, сегодня пойдём в парк? Лето-то заканчивается. Покатаетесь на каруселях, поедите сладкой ваты?

– Конечно! – ответил Луций, который уже залезал по лестнице на свою кровать.

Парк развлечений, как и полагается всем подобным местам в Бермутии того времени, был укомплектован по последнему слову развлекательной техники. Там имелись и карусели, и колесо обозрения, и машинки на аккумуляторах, гонки на картах, батуты, игровые центры и прочие радости.

Билет для детей стоил копейки, а вот родителям посещение парка выливалось в немаленькую сумму – дети катались часто и много, а для взрослых билеты стояли существенно дороже. Однако денег у семьи хватало.

Лиза надела салатовое платье с пояском из натуральной кожи, свои любимые босоножки, которые купила вместе с мамой в Винограде. Надела соломенную шляпу, так как остальные были в чистке – ведь она так и не научилась кататься на роликах и часто падала.

В те времена шляпы были особенно популярны, каждая уважающая себя девушка носила подобный головной убор, как, собственно, и ремешки, стягивающие талию. Джинсы с шортами ещё не успели войти в моду. Девушек в вечерних платьях, разгуливающих по городу, можно было встретить так же часто, как молодых людей в начищенных до блеска кожаных ботинках с каблуком.

Братишка Елизаветы очень любил всякого рода сладости и часто таскал сестру с собой на прогулку, чтобы та купила ему, ну и себе заодно, сладкой ваты и сладких леденцов на палочке. Пока родители сидели в небольшом кафе с друзьями за кружечкой чая или чего покрепче, дети развлекали себя сами.