Для того чтобы наш ребёнок не одичал без сверстников, мы определили его в первый класс на год раньше положенного. От кордона до школы – пять километров по лесной дороге, одна остановка на электричке и ещё два километра по селу. То есть, для того, чтобы попасть в школу вовремя, нам приходилось выходить из дому в половине пятого утра.

Что такое четыре тридцать утра в городе? Нервная зевота по дороге к остановке, полусонное ожидание автобуса, томное подглядывание за пустынной улицей через полуприкрытые ресницы…

В лесу в это время ещё очень темно. Кабаны укладываются спать, косули и олени ещё спят. Волки… Впрочем, волки редко сидят на одном месте.

Мы только что вышли из дома, и, если обернуться, нам ещё будет виден свет из окон. Впереди – тёмный, заснеженный путь до станции. Света фонарика хватит на три километра из пяти. Луна, как нарочно, закутала своё светлое лицо в перину облаков, поэтому нам приходится идти как можно быстрее. Я иду впереди, высоко поднимая колени, сыночек бредёт позади, и снег доходит ему почти до пояса.

– Мамочка, а нас звери не съедят?

– Нет, малыш, не съедят, – говорю я, с трудом сдерживая слёзы.

– А почему не съедят?

– Потому что у них тоже есть детки, и звери сейчас собирают своих деток и ведут их в лесную школу.

Волк, который сопровождал нас почти от дома, оскалился в улыбке и отстал. Поймал за хвостик нерасторопную мышь и пошёл с нею будить своего мохнатого первоклассника… Через сотню-другую шагов кабан, привыкший к тому, что мы проходим мимо по утрам, всхрапнул в своей лёжке и перевернулся на другой бок.

– Мама! А почему этот кабан не пошёл в лесную школу?

– Да, наверное, ему в школу только на следующий год.

– Но он же больше меня!

– Конечно! Он больше, но не старше. Слонёнок почти с рождения больше тебя.

– …

Свет фонарика всё тускнее и прозрачнее. Когда он перестаёт работать совсем, то кажется, будто лес пододвигается ближе к тропинке и кто-то таится за каждым стволом. В темноте ещё труднее удерживать равновесие, но мы идём вперёд, боясь остановиться…

Чем ближе к полустанку, тем явственнее шум товарных, тем ближе радость встречи с единственным в округе фонарём, который висит у шлагбаума железной дороги. И тем обидней будет не успеть к единственной утренней электричке…

Мы, как можем, набираем скорость. Перемешиваем ногами вязкую кашу снега. И проваливаемся всё глубже и глубже.

Поезда, которые проезжают мимо полустанка, устраивают собственную метель, сдувая снег с путей на обочину в высокие сугробы. В мелких местах и мне

Конец ознакомительного фрагмента.