Энергия накапливалась и мерцала, Беатрис видела ее краем глаза, она была ярче, чем свет свечи, пронизанная радужными вспышками золотого, розового, зеленого. Воздух стал туманным и живым, Беатрис оторвалась от мира плоти, приблизившись к царству духов.

Она подавила желание уставиться на происходящее, ахнуть от удивления, как дитя. Но магия струилась сквозь нее. Беатрис коснулась эфира и задержала силу в своих руках, своем дыхании, своем теле – это было лучше самой чудесной музыки, самой изысканной еды. Обладать силой, приблизиться к таинствам – ничто не могло с этим сравниться. Не существовало ничего равного этому.

Беатрис вдохнула магию, придала ей форму своей просьбы и замкнула заряженный круг. Она очутилась между мирами. Ее тело казалось больше, чем на самом деле. Сознание Беатрис расширилось до ее эфирной формы, тела, видимого духам и магам, мягко светящегося в круге, что вращался с помощью ее жизненной силы. Она дрожала, ее руки тряслись, но Беатрис впитывала все больше силы, больше и больше, пока не переполнилась, словно бурдюк с водой, подготовившись к ритуалу.

– Нади, дух удачи, я призываю тебя, – прошептала она. – Я принесла тебе сладкий нектар и мясо. Они твои, если поможешь мне. Нади, дух удачи, я знаю, ты рядом.

Она взяла горсть клубники, блестящей и красной, и положила ягоду в рот. Откусила, насладившись сладостью на языке.

– Нади, дух удачи, – пробормотала она, чувствуя на губах вкус клубники. – Ты голодна, а у меня здесь столько вкусного.

За кругом моргнул свет.

«Нади хочет. Дай мне».

Дух говорил на одном с ней языке, и Беатрис вздохнула с облегчением. Все получилось даже без знания мизунха.

– Мне нужна твоя удача, Нади. Я угощу тебя в обмен.

Нади то росла, то сжималась, прощупывая удерживающий ее крошечный купол, соблазнившись единственным, что нравилось духам, – притягательностью телесного.

Духи жаждали мира плоти. Они хотели есть. Пить вино. Хотели бегать, танцевать и касаться всего, чего только возможно. Хотели ощутить стены тела, вкус ягод. Но самое главное – они хотели заполучить все это навеки, потому искусство и наука высших таинств были закрыты для женщин, их следовало беречь от опасности – ведь дух мог получить именно то, чего жаждал больше всего – дом, жилище внутри еще не родившегося ребенка.

– Это книга, – начала Беатрис. – Конкретная книга. Она была у меня. Обстоятельства и хорошо подвешенный язык вырвали книгу у меня из рук. Я хочу, чтобы ты помогла ее вернуть.

«Да, – сказала Нади. – Я вижу ее у тебя в воспоминаниях. Я чувствую, как замирает твое сердце, когда ты ее читаешь. Я знаю, зачем она тебе. Что ты дашь мне, если я обману судьбу и верну тебе книгу?»

Беатрис протянула ягоды.

– Все это – твое, а еще у меня есть мясо – копченые свиные щеки, глазированные в меду. У меня есть белый сыр из пещер Стиллана. И вино из Кандиша.

«Но я знаю, что ты сделаешь с книгой, когда ее раздобудешь, – сказала Нади. – Ты призовешь Духа-союзника. Ты заключишь Великую сделку. И тогда Нади будет не с кем торговаться, ни нектара ей не достанется, ни мяса. Нади хочет больше».

– Тебя призовет другой чародей, Нади. Ты пригодишься другому заклинателю, – успокаивала ее Беатрис. – Нади всегда будет нужна.

«Нади хочет больше сейчас».

– Я не могу разрушить круг, чтобы принести тебе еще еды, – ответила Беатрис. – Все, что я могу тебе предложить, уже в его пределах.

Она поняла, что сказала, буквально через мгновение, и стиснула зубы. Дух удачи стал ярче, вытянулся.

«У тебя есть больше, – произнесла Нади. – Ты можешь дать мне большой дар».

О нет, нет, ни за что. Это ее первый малый призыв! Беатрис хотела, чтобы дух наставлял ее, а не поселился в ее теле, пока она возвращает себе гримуар. Она попросила на кухне лучшее из того, что могли предложить повара, едва притронулась к пище и не позволила Кларе забрать поднос. Дух удачи – не самый сильный дух, но и ему щедрого подношения и вина оказалось недостаточно.