Таким риторическим вопросом заканчивается стихотворение. Коронавирус

заставляет прятаться, но не придает смысла этому действию. Не дает ответа на

вопрос – что делать, и как делать, и вообще, зачем. Стихотворение о самоизоляции несет в себе философское содержание. Первый вопрос – может ли поэзия помочь в чем-то во время эпидемии, может ли философия помочь во время эпидемии? «Перестань беспокоиться о вещах, которые находятся вне нашей воли», – сказал Сенека (или как это ему приписывается) в своей молитве, – Боже, дай мне безмятежность, чтобы принять то, что я не могу изменить, мужество, чтобы изменить то, что я могу, и мудрость, чтобы всегда отличать одно от другого».

Читаем в стихотворении:

рядом с моим домом

делает поворот река

до излучины будет не многим больше

метров ста

но если меня не будет

будет ли тишина

и если тебя не будет

что тогда

Если река жизни (в стихотворении именно этот смысл) делает поворот, то страшно становится за последствия этого поворота. Метафора пугает сильнее реального факта. Образ пугающих птиц из фильма Хичкока в стихотворении приобретает дополнительный ужас: «в облаке чаек есть что-то дикое и грозовое я же слышу это». Действительно, достаточно одного мгновенного взгляда на чайку, чтобы увидеть зловещий знак и смысл нависшего надо всеми коронавируса, как это видим мы на картинке с чайками и логотипом вируса. Чайки олицетворяют коронавирус!

Страх парализует до такой степени, что простое описание завтрака или ужина в стихотворении минимизируется до почти бессвязного перечисления нескольких слов:

завтракают

сок апельсины

ужинают

вино

Здесь не хватает многих слов, нет связок и знаков препинания. Но читателю понятны авторские мотивы самоограничений – они от страха.

Очень важные в своей оптимистичности слова приведены в конце:

теплится где-то внутри

мера

всех против и за

Пандемия коронавируса порождает фундаментальные этические и

экзистенциальные вопросы. Вполне можно сказать, что поэты, наиболее действенные и актуальные в любой социальной группе, но, когда речь заходит о самоизоляции – она их питает. Поэты не могут предложить лекарства. Поэзия лучше всего работает во взаимоотношениях между чувствованием и реальным миром – с его «дикостью и угрозами». Поэтическое произведение может обеспечить иммунитет от необдуманных решений, потому что «теплится где-то внутри мера всех против и за».

Мы страдаем, потому что мы не можем управлять нашей собственной жизнью и судьбой. Мы подвержены бесчисленным причинам, по которым может измениться наша жизнь в любой момент. Большинство из этих причин вне нашего контроля. Пандемия делает это отсутствие контроля очевидным до головокружения.

В условиях такого состояния даже такие простые строки

что мне тогда делать с не заглушенным звоном

с кружащейся головой

сердцем в котором останется ровно

на целую жизнь крови

что мне делать

с самой собой

приобретают значение экзистенциальных смыслов. Вопрос в стихотворении поставлен, а ответа нет. Но он подразумевается, вот эти строки подсказывают:

след остаётся и след исчезает

мягкая тополиная кора

пухом как ватой медленно зарастают

улицы крыши трава

Так обновляется мир, в котором мы живем. И другого у нас нет. Мария Суворова написала стихотворение, благодаря которому мы, увидев чаек над рекой, будем знать, символом чего они являются. Но вспомним и сохранившиеся в памяти строки: «чайка крыльями машет и вперед нас зовет». Это слабое утешение перед лицом угроз.

И еще одно стихотворение Марии Суворовой. Я приведу его полностью.

***

Туман разбивается о бетон, бетонное море

Льётся рекой через город мой,