Надо полагать, что в Вильно, узнав о том, что Василий III умер, немало тому возрадовались, а еще больше там возрадовались, узнав о политических неурядицах в Москве и о готовности московских бояр поставить друг друга на ножи^>32. Малолетний Иван IV явно не мог играть роль, предназначенную ему как главе государства, арбитра в политической игре при московском дворе, и корабль Русского государства, оставшийся без руля и ветрил в бурном море, начало швырять из стороны в сторону. Вильно не мог пропустить такой уникальный шанс взять реванш. И вот в августе 1534 г. Литва развязывает новую войну, которая получила позднее название Стародубской и продлится до 1537 г.

Для Полоцка эта война стала тяжелым испытанием. С утратой Литвой Смоленска в системе ее обороны на востоке образовалась большая дыра, через которую русские полки могли свободно вливаться на земли Ягеллонов. Полоцк стал прифронтовой зоной, первой подвергавшейся ударам скорых на подъем московских ратей. В ответ на вторжение литовских войск во владения московского великого князя на Северщине и Смоленщине Боярская дума приговорила, а ребенок – великий князь – указал отправить большую русскую рать в ответный поход зимой 1534/35 г.

В конце 1534 г. русские полки с трех сторон вторглись в Литву – на стародубском направлении, на смоленском и со стороны Опочки. Несмотря на «снеги и мразы велики»^>33, государевы рати, не встречая сопротивления, свирепствовали во владениях Сигизмунда I до самого конца зимы 1535 г., «сътвориша зла много, пожгоша и секоша человеки мужи и жены и детей, а иных в полон поведоша безчислено», да так, что «наполнися земля вся Руская полону литовского»^>34. Под удар соединенной псковско-новгородской рати под водительством князя Б.И. Горбатого, вторгшейся в Литву с севера, со стороны Опочки, попал Полоцк и его окрестности^>35. Соединившись под Молодечно со смоленской ратью, государевы воеводы двинулись на запад, опустошили окрестности Вильно, после чего повернули на север и еще раз огненным валом прокатились по Полочанщине, выйдя домой к Опочке 1 марта 1535 г.^>36

В летнюю кампанию 1535 г. псковско-новгородская рать к Полоцку не ходила, но «того же лета князь велики Иван Васильевич пять лет возрастом, и посла воевод своих наместников новгородцких князя Бориса Горбатого и Михаила Воронцова, а изо Пскова князя Михаила Коубеньского да Дмитрея Воронцова, да иные воеводы» с ратными людьми, с пищальниками, с посохою да с припасами «поставити город на Себежи озери в Литовской земли, 60 верст от Опочки»^>37. Новый город, названный в честь малолетнего великого князя Ивангородом, строился итальянским мастером Петром Фрязиным Малым^>38.

Ивангород должен был стать передовой базой русских войск в том случае, если «сила новгородская» и «сила псковская» отправятся в поход на Полоцк. Поэтому ее строительству придавалось большое значение – это видно и из наряда сил^>39, выделенных для возведения крепости и охраны его строителей, и по той скорости, с которой она была возведена^>40, и упорству, с которым русские потом отстаивали город.

В Литве сразу поняли, чем угрожает Полоцку и Витебску Ивангород^>41. Однако сборы литовские долги, пока литовские паны судили-рядили, искали деньги и собирали войско, крепость была отстроена, оснащена нарядом, припасами, а оставленный в ней на годование гарнизон освоился на новом месте. И когда в конце февраля 1536 г. королевское войско подступило было к Ивангороду «со всяким нарядом ратным», «хотеша дом святого Иванна Предтечи и чюдотворца Николы и святого царя Константина (названия трех иван-городских церквей. –