– Паршивая овца все стадо портит. А он ведь не единственный наследник. И как выдавать дочек замуж, если выясниться что?

И тут Шеф засмеялся.

– Нет-нет! Я вовсе не призываю Вас прекратить расследование! Я лишь высказал мнение, скажем так, пострадавшей стороны. Они не заинтересованы в продолжении расследования – это так. Но не значит, что виновный не должен понести наказание. Я это говорю к тому, что, если не будет убедительных доказательств убийства, найдутся люди, которые используют свою власть и деньги, чтобы скрыть позор. Так, что поторопитесь лейтенант, пока, так сказать, следы на песке не смыло.

Форд перевел не очень удачную аллегорию как: «Свидетеля подкупят, тело захоронят, и никто ничего уже не докажет». Складывается впечатление, что Шеф неплохой мужик. Посмотрим, что будет дальше.

– Но я говорил не об этом деле, лейтенант. А о «работе, которую вы выполняете за другим». Понимаю, доделывать чужую работу не просто. Но, насколько я осведомлен, дело уже закрыто. Только и ждет, когда его сдадут в архив.

– При всем уважении, мне кажется не все так просто.

– Профессиональное чутье?

– Можно и так сказать. Все подозреваемые были мертвы по прибытию.[4]

– Жаль, я ожидал чего-то более внятного. Каких-нибудь доказательств или доводов, – прежде, чем Форд успел возразить. – Лейтенант, если у Вас есть сомнения, то они должны быть обоснованными. Да, выглядит все действительно странно. Сколько времени Вы потратили на это дело? Знайте, мы не можем позволить расходовать время и кадры впустую.

«Можно подумать тут каждый день что-то происходит», – но вслух сказал:

– Нисколько. Я только и успел до него добраться. А тут вдруг выяснилось, что оно очень срочное и важное.

– Это дело об убийстве. Причем весьма жестоком. Вам не кажется это важным?

– Я не это имею в виду. Есть еще несколько дел об убийствах, ожидающих отправления на полку в архив. Не знаю насколько там все гладко – не успел ознакомиться более подробно. Я лишь знаю, что это дела об убийствах. Но никто их не ищет, не истерит. А здесь же…

– Ясно. Раз Вы ознакомились с делом, то не секрет, что в нем есть моменты, которые выставляют правоохранительную систему не в лучшем свете.

– Я бы сказал – все.

– И Вас это настораживает?

– Не только это.

– А что будет, если Вам не удастся найти изъян в деле.

– Оставлю его в покое. Совпадения случаются.

Шеф в задумчивости смотрел на Форда.

– Как так вышло, что именно Вы заметили, что расследование проведено некачественно?

– У разных офицеров разные методы ведения расследования. Так вот, у нас с Мордехаем, как раз-таки, разные методы.

– Сколько надо времени для отработки Ваших методов?

– Месяц, – выпалил Форд. На деле ему было достаточно и недели. Но уж больно хотелось позлить Лайку.

– Две недели. Можете заниматься этим в свободное время. Основные силы необходимо направить на решение текущих задач. Тем более, что время работает против Вас. Я сделаю все возможное, чтобы выиграть больше времени. Но как только в дело вмешается политика – я беспомощен. А теперь, если у Вас нет ко мне никаких вопросов, – ступайте! Хоть Вы и считаете наших сотрудников ленивыми черепахами, я уверен, они уже собрали необходимое количество информации.

Форд хотел возразить, но сдержался. Поднялся и направился к выходу. Он был несколько озадачен. Шеф оказался действительно неплохим человеком и толковым руководителем. Он не завернул все начинания Форда, а только уточнил задачи и установил рамки. В дверях Форд услышал, как Шеф вызывает по телефону Лайку. Интонации в его голосе не предвещали для Лайки ничего хорошего.