Лора закатила глаза:

– Ну какие ещё цепи, Влад? Может, ещё ледоруб и снегоступы арендуем? Мы же тихонечко, без экстрима…

– Достаточно одного участка, – упрямо начал Влад, и Лора поняла, что ей самой уже нужны цепи, поскольку ступила она на скользкую дорожку. – Одного только места на каком-нибудь перевале, занесённого снегом или, что ещё хуже, льдом, и костей не соберёшь.

Аргумент этот у Влада был заготовлен сильно заранее и приводился каждую осень, когда приходилось менять резину на машинах. Пока Алекс, муж Лоры, мониторил прогноз погоды, норовя «переобуться» ровно за три дня до ближайших заморозков, Влад звонил и настоятельно требовал от этой непутёвой семейки невозможного. Требовалось вникнуть и запомнить, что летняя резина «дубеет» ещё при положительных значениях около нуля.

Маршрут был выстроен скрупулёзно, занесён в табличку, разбит по отелям, километражу, достопримечательностям и снабжён комментариями про питание и досуг. Примечательно, что сама Лора потом в эту табличку заглядывала редко. Просто получала удовольствие от самого факта её составления.

Перелёт был с пересадкой в Париже. Когда после большого комфортного самолёта на лётном поле перед ними предстал маленький самолётик с пропеллерами, четверо друзей ахнули. Катя, Лора и Алекс не могли оправиться от удивления, Влад – от восхищения. А уж когда это летающее недоразумение задом отпарковалось с места стоянки и вырулило на взлётно-посадочную, тут уж все не могли сдержать эмоций.

Минут через сорок внизу показались огни аэропорта в Ницце. Стало понятно, почему нужен был маленький самолёт: аэродромная полоса начиналась и оканчивалась в море. Город будто выдавил её в сторонку и открестился, как от нелюбимого ребёнка.

Отель располагался в двух шагах от Английской набережной. Что не помешало таксисту всего на секунду замешкаться около нужного съезда и решительно рвануть прямо. Такой манёвр удлинил дорогу и увеличил счёт раза в два.

– А мы смеёмся над туристами, которых таксисты кругами возят с Ярославского вокзала на Казанский, – только и сказал Алекс.

С неприятным осадком, четверо друзей вышли у отеля. Название Gounod настораживало, но деваться было некуда: две ночи, включая новогоднюю, были забронированы здесь.

Заселившись, и покидав вещи, дружно выдвинулись на набережную, поближе к знаменитому отелю Негреско, справедливо полагая, что где ещё, как не тут, должны состояться новогодние гуляния и фейерверки. Каково же было их удивление, когда они увидели совершенно пустую Английскую набережную с буднично несущимися по ней машинами! Приглядевшись, друзья увидели фигуры людей у самого пляжа.

– Смотрите, чего это они все пялятся на воду? Наверное, там показывают какое-то шоу! – Катя не могла поверить, что встретит Новый год в абсолютной тишине.

Они подошли ближе и стали разглядывать абсолютно чёрную в ночи воду. Минут через пять все почувствовали себя очень глупо. Шоу не было. И в этот момент проезжающие мимо машины начали неистово сигналить. Пассажиры на ходу высовывались из открытых окон и кричали что-то о бананах. Шутка, конечно. Просто на прекрасном французском именно так звучит «с Новым годом» – Bonne année.

Новогодняя ночь окончилась жадным поеданием устриц в единственном открытом кафе на неизвестной полутёмной улице.

Утром предстояло взять в аренду машину. С цепями.

В прокатной конторе было пусто, за стойкой сидел типичный француз. Как может выглядеть типичный житель Средиземноморья может рассказать Лора. В юности она с подругой отдыхала на Кипре. Подруга, голубоглазая, русоволосая фигуристая дева, сомнений ни у кого не вызывала. «Наташа! – чёрт его знает почему всех русских девушек зовут они Наташами. – Наташа, заходи магазин!». А вот Лора, в крови которой три или четыре национальности сплелись в тесный клубок, вызывала ступор. Один такой зазывала отвёл её тихонечко в сторонку: