– Мой личный священник скрепит ваши клятвы своею молитвой, чтобы Триолан услышал их, – ответил Бургомистр, добавив тихо: – Не пугайтесь Ваше Высочество. Когда девчонка вернёт медальон, мы покончим и с нею, и с этими обещаниями.

– А как же Небо?

– Жрецы что-то придумают. Фимиам будет куриться три дня и тучные жертвы лягут на алтарь в таком количестве, что Боги закроют на это глаза, – лицо набожного юноши залил румянец, вероятно, он ещё не слышал ничего более святотатственного. – Не забивайте этим голову сейчас, главное вернуть реликвию.

– Рубить медальон мы не будем – нужно оставить в тайне всё, что здесь произошло, иначе это может навредить принцу…

– А как же все эти люди? Весь город из-за этого гудит как улей, – перебила его девочка.

– Погудит, да и стихнет. Это только слова – далёкое эхо событий, которые никто не будет проверять. Вы получите мой личный перстень, – бургомистр снял с безымянного пальца золотое кольцо с крупным алым камнем, мрачно сверкнувшем в солнечных лучах, хотя девочка и не могла этого видеть, но наследник перебил его:

– Не нужно, Вы и так сделали для меня слишком много, милорд. Ты получишь мою именную печатку с фамильным гербом и моим именем. Второй такой не существует, и я узнаю её даже в глубокой старости.

– Может, теперь, когда все формальности улажены, Вы всё-таки слезете оттуда, юная леди? Путь от Храма не близок и жрец прибудет сюда лишь к вечеру, – обратился он к Сандре, свесив ноги сидевшей на парапете.

– Поверить всему, что Вы тут мне наобещали, значит дать заманить себя в ловушку. Я хочу чтобы клятва прозвучала на заполненной площади – если она будет нарушена, люди не забудут Вам этого.

– Площади не будет. Можешь хоть сейчас размозжить себе голову, это ничего не изменит. Рано или поздно я отыщу, чёртов медальон, пусть даже придётся разобрать здесь всё до основания, – отрезал Готварт, мальчишка нервно взглянул на него, но бургомистр не обратил внимания на это. Все вновь смотрели на Сандру, девчонка не знала, как поступить и после раздумья согласно кивнула головой: – Дождёмся жреца.

– Милорд, сейчас удобное время поймать её арканом или сетью, – поглядывая на Блоху, прошептал на ухо бургомистру Мастер Кейн, но Готвард просто ответил:

– В этом больше нет нужды. Я не нарушу слово, данное принцу и его самозваной невесте. Ты знаешь, девчонка мне даже нравиться, жаль, что она сама выбрала свою судьбу.

Когда жрец приехал к заброшенной усадьбе, сидя в запряжённой мулом повозке уже почти стемнело. Это был невысокий полностью лысый толстяк с невозмутимым лицом. Казалось, он совсем не удивился ни месту, где должен был заключить брачный союз, ни тем, кто встал под венец – вернее их разному положению в обществе. Как только молодая особа слезла с парапета, Готвард, особо не надеясь, приказал её обыскать, но, как и думал, медальона при ней не оказалось.

– Так вы соблюдаете договор! – возмутилась девчонка, но бургомистр, не повёл даже бровью:

– Не забывай, что ты украла его по приказу своего «папаши», возжелавшего шантажировать меня. Это не просто кража, а посягательство на государственный строй. Так что заткнись и радуйся тому, что до сих пор жива. Преподобный, начинайте – пора заканчивать этот балаган.

Жрец, встав лицом к заходящему солнцу на верхней ступени чудом сохранившейся мраморной лестницы, неторопливо зажёг семь свечей в серебряном канделябре, и, перебирая узлы на поясе белой священной рубахи, стал читать молитву. Солдаты бургомистра стояли со стороны принца, попрошайки, представлявшие из себя пёстро одетую разношёрстную компанию сгрудились возле Блохи. С любопытством то, поглядывая на читавшего молитву клирика и стоящих перед ним принца с девчонкой, то со страхом на поблёскивающих доспехами в отблесках света факелов стражников. Не ожидая для себя ничего хорошего по окончанию церемонии. Паук держал их в строгости, но никогда не перегибал палку, давая возможность заработка, кров и защиту. Что будет теперь, никто из них даже не представлял. Дочитав молитву до конца, жрец потушил одну за другой свечи и, сложив канделябр, в дорожную сумму побрёл к повозке, по-утиному переваливаясь из стороны в сторону.