Подари ему нож веселый,
Смастерить ружье и свисток.
Если девушка на рассвете
Замолчит на твоей груди.
Как молчат, наигравшись, дети —
Через жизнь ее проведи.
Это все, что во славу Бога
Можешь сделать ты на земле.
Это мало и это – много.
Это – словно цветок в скале.
1948
61. Нежность
Нежность душная сердце жжет
Ко всему, что живет и дышит,
Норы роет и гнезда вьет,
Плод лелеет и лист колышет.
Так и взял бы весь мир себе,
Крепко к сердцу прижал, ликуя!
Только в нищей моей судьбе
Где мне силу найти такую?
Знаю: после, когда я сам
Перестану быть только тленьем,
Этим жадным моим мечтам
Отыщу я осуществленье.
А пока… А пока я здесь
Обречен лишь внимать и видеть,
Хлеб украденный молча есть,
Огорчаться и ненавидеть…
Отпусти же меня скорей
В тишину Твоей звездной рощи,
Где заветной мечты моей
Ничего нет легче и проще!
1947
62. Радость
Пусть дано тебе жизней много.
Но сейчас ты живешь одну.
Пусть она только слог, но слогом
Строишь слово. Служи ему.
Строй его хорошо и просто.
Как в горах одинокий дом.
Пусть доска и пила, как сестры,
Породнятся в труде твоем.
Будь расчетлив в числе и мере,
Не волнуйся и не спеши.
А построишь – над низкой дверью
Надпись четкую напиши.
Чтобы люди, прочтя, узнали,
Что в рабочие будни дней
Жил ты в радости и в печали,
Но что радость была сильней.
Что ее ты, входя сегодня
К ней хозяином на порог,
Не украл, не купил, не поднял —
Сам сработал и уберег.
1948
63. Чудо стебля
Вглядись в упругий стебель ржи.
Пойми его. И после, ночью.
Себе же сам перескажи
Все то, что увидал воочью.
Расчетам всем наперекор
И всем наперерез законам,
Стремит он в солнечный простор
Свою отвесную колонну,
И замирает, увенчав
Ее тяжелой капителью.
Какая кладка кирпича
С такою совладала б целью?
Какой бы выдержал бетон
Такие трепетные взлеты?
Он был бы рухнуть обречен,
Дворец, закинутый в высоты!
И где бы отыскался тот,
Постигший все науки, гений,
Что хоть расчислил бы полет
Его легчайших сочленений?
А он – построен и стоит,
Нерукотворен и чудесен,
И о нездешнем говорит
Стройнее самых стройных песен.
И так обычен он в своем
Величии необъяснимом,
Что ты пригожим летним днем
Проходишь равнодушно мимо.
Ты скуден скудостью земной.
Не веришь ни в какое чудо…
А вот оно перед тобой.
Спокойным вестником «оттуда»!
Свидетелем, что есть ответ
На горечь всех твоих сомнений.
Что там, где строит вечность, нет
Невыполнимых вычислений.
1949
64. Жизнь
Это все гораздо сложнее,
Чем в мудрейшей из наших книг.
Жизнь твоя… – ты сроднился с нею,
Как к любовнице к ней привык.
Ездишь с нею по ресторанам,
И закуриваешь, не спросясь,
И на коврик ее медвяный
На ботинках приносишь грязь.
А она? Для нее названья,
Как ни бейся, не подберешь!
В ней и вечности замиранье,
И мгновенья живая дрожь.
В ней – минувшего тяжкий камень,
И грядущего легкий пар.
Зачарованными путями
Пролегает ее тропа.
Светят солнца в нее и луны,
И пронизывают ее
Золотые, тугие струны —
Мира звонкое бытие.
И совсем не словами – песней
Говорит, наклоняясь к ней,
Светлоликий, крылатый вестник,
Верный спутник судьбы твоей.
И от этих сияний звонких,
Этих песен, блужданий, встреч
Обессилев, она ребенком
Хочет рядом с тобой прилечь.
С ней бы надо, как с самой хрупкой,
Самой кроткой и чистой быть,
Озабоченною голубкой
Над ее головой кружить;
Отдыхать на плече покорном,
Словно в бурю на берегу,
И клевать золотые зерна
Из ее приоткрытых губ.
1949
65. Поединок
В этом замке все уже давно
Язвой тления поражено.
Бледно-розоватая стена
Празеленью мутной солона,
Солнечных часов хромой паук
Полустертый вяжет полукруг.
Статуя с отбитою рукой
Сторожит свой собственный покой.
И морщинами со всех сторон
Трещины змеятся вдоль колонн.
Никого не любят здесь, не ждут.
Смерть как будто торжествует тут.