Ну, князь, Генуя и Лукка поместья фамилии Бонапарте. Нет, я вам вперед говорю, если вы мне не скажете, что у нас война, если вы еще позволите себе защищать все гадости, все ужасы этого Антихриста (право, я верю, что он Антихрист), – я вас больше не знаю, вы уж не друг мой, вы уж не мой верный раб, как вы говорите.

Я вижу, что я вас пугаю.

Если y вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.

Господи, какое горячее нападение!

Прежде всего скажите, как ваше здоровье, милый друг.

Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.

Не мучьте меня. Ну, чтò же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы всё знаете.

Что̀ решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли, и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.

Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.

Кстати, – виконт Мортемар, он в родстве с Монморанси чрез Роганов,

аббат Морио:

вдовствующая императрица

Барон этот ничтожное существо, как кажется.

Барон Функе рекомендован императрице-матери ее сестрою,

много уважения,

Кстати о вашем семействе,

составляет наслаждение всего общества. Ее находят прекрасною, как день.

Что̀ делать? Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви.

дурни.

Я ваш

и вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.

Что делать?..

имеют манию женить.

девушка,

наша родственница, княжна

Вот выгода быть отцом.

Бедняжка несчастлива, как камни.

Послушайте, милая Анет,

Устройте мне это дело, и я навсегда ваш

как мой староста мне пишет

Постойте,

Лизе жене Болконского.

Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девицы.

самая обворожительная женщина в Петербурге,

тетушкой?

тетушку,

увеселением

Я захватила работу,

не сыграйте со мной злой шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я укутана.

Будьте покойны, Лиза, вы всё-таки будете лучше всех,

Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,

Что за милая особа, эта маленькая княгиня!

Очень мило с вашей стороны, мосье Пьер, что вы приехали навестить бедную больную,

– Ах, да! расскажите нам это, виконт,

напоминающим Лудовика XV

Виконт был лично знаком с герцогом,

Виконт удивительный мастер рассказывать,

Как сейчас виден человек хорошего общества,

милая Элен,

Что̀ за красавица!

Я, право, опасаюсь за свое уменье перед такою публикой,

Подождите, я возьму мою работу,

Что ж вы? О чем вы думаете? – принесите мой ридикюль.

«Милый Ипполит»

Это не история о привидениях?

Вовсе нет,

Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,

тела испуганной нимфы,

Виконт

актрисой Жорж,

Прелестно,

Прелестно,

народное право,

Вы собираетесь на войну, князь?

Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты…

А Лиза, ваша жена?

Андрей,

Будьте тем добрым, каким вы бывали прежде,

Но когда его переведут в гвардию…

до свиданья,

Базиль,

коронации в Милане?

И новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. О! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.

Бог мне дал корону. Горе тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,

Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.

Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.

Палка из пастей, оплетенная лазоревыми пастями – дом Конде,

Господин виконт

Это говорил Бонапарт,

«Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой…» Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.

Никакого,

Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.

Бог мой!

Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,

Превосходно!

«Общественный договор» Руссо

Но, мой любезный мсье Пьер,

Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.

выскочка, что ни говорите,

Ах, сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им попотчевать. Извините, виконт, я буду рассказывать по-русски: иначе пропадет вся соль анекдота.

лакея

девушка

ливрею

делать визиты

обворожительный вечер,

Так решено,

как отец посмотрит на дело. До свидания,

Княгиня, до свидания

Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила. И совсем, совсем француженка.

А знаете ли, вы ужасны с вашим невинным видом. Я жалею бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу

А вы говорили, что русские дамы не сто̀ят французских. Надо уметь взяться.

мой милый,

это известный князь Андрей? Честное слово!

Ах, не говорите мне про этот отъезд, не говорите! Я не хочу про это слышать.

Мне страшно! страшно!

Чего ты боишься,

Нет, Андрей, ты так переменился, так переменился…

Боже мой, Боже мой!

Прощай Лиза,

Я хороший болтун,

Эти порядочные женщины

Я конченный человек,

Незаконный сын!

Без имени, без состояния…

Что делать, женщины, мой друг, женщины!

Порядочные женщины,

женщины Курагина, женщины и вино,

милая или милый.

Уж так давно… Графиня… Больна была бедняжка… на бале Разумовских… графиня Апраксина… я так была рада…

Очень, очень рада… здоровье мама… Графиня Апраксина…

Лоррен

между нами,

Милая, на все есть время,

Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,

Какое прелестное дитя!

графине Апраксиной.

двоюродного брата

двоюродного брата

Беда – двоюродные братцы и сестрицы,

советницей

мадам де Жанлис!

не всё розы. – при нашем образе жизни,

княгиня такая-то

Он за мной волочился,

Почести не изменили его.

иногда

мой друг!

Боринька,

Милый дружок,

Милый дружок,

Мой дружок!

Мой друг, ты мне обещал,

И это верно? – Князь, человеку свойственно ошибаться. Хорошо, хорошо…

Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.

Но добрый человек, князь,

Это его крестник,

Подумайте, дело идет о спасении его души! Ах! это ужасно, долг христианина…

Ах, милая, я вас и не узнала,

Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались.

Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека!..

Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?

Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; это верно.

Англии конец,

Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…

мадам Жако…

Прощайте, князь, да поддержит вас Бог…

Прощайте, моя любезная,

соте с мадерой,

«драгуном»,

достоуважаемый

С правительства доходец хотите получить,

Верно…

по пословице,

Да, да, да,

Нет еще, нет.

Разумовские… это было очень мило… Графиня Апраксина…

черепаший

Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.

Знаете пословицу:

Это к нам идет удивительно.

в дребезги,

Я вас спрашиваю,

Прекрасно! прекрасно то, что̀ вы сказали.

Матушка,

Прекрасно – прекрасная погода, прекрасная, княжна, и потом Москва так похожа на деревню

Не правда ли?

щепотку кремортартара…

Поговорим.

Я заморен, как почтовая лошадь;

Но, милая Катишь, это ясно, как день.

[Незаконный,]

и всего, что отсюда вытекает.

Ну, ну,

поговорим толком,

Не будем терять время.

В этом-то и дело,

Ах, мой дружок, поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.

Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы, подумайте, что это ваш отец… может быть при смерти. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.

Будьте мужчиною, друг мой, а я уж буду блюсти за вашими интересами.

блюсти его интересы,

Любезный доктор, – этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?

Доверьтесь Его милосердию.

Не унывать, не унывать, мой друг. Он велел вас позвать. Это хорошо.

Был еще удар полчаса назад. Не унывать, мой друг…

Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.

Пойдемте.

Он забылся,

Пойдем.

Катишь велела подать чай в маленькую гостиную. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.

маленькую гостиную.

Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю,

Да нет же, моя милая Анна Михайловна, оставьте Катишь делать, чтó она знает.

я вас умоляю…

Это смешно. Ну, же,

Но, князь,

Он умирает, а вы меня оставляете одну.

Его нет более…

Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.

Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.

После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, чтó бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.

Это тяжело, но это поучительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,

прусский король,

мамзель Бурьен.

батюшка,

Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу пред собой в ту минуту как пишу вам?

Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовише, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове, который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между нашими двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда-нибудь наше прощанье и все, что̀ говорилось при прощании. Всё это еще слишким свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем-нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.

«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухова и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую-то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безуховым и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безуховым и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери-невесты, и самых барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, чтó я могла узнать о нем.

Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтоб ехать обедать к Апраксиным.

Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия мамзель Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Жюли.

PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.

Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13-го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Жюли. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, чтó же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас утешения религии, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то я не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, отраднее и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.

Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает всё, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия!

Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Чтó касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в игольное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы! Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Столь молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я сказала бы: желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской. Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, чтó в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, чтó Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.

Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; чтó касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по-моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст в супруги.

Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену. Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других! Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.

Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом.

Мари.

А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,

Княжна, я должна вас предуведомить – князь разбранил Михайла Иваныча. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…

Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне о том, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие это делали.

Да это дворец! Ну, скорее, скорей!..

Это Мари упражняется? пойдем потихоньку, чтобы она не видала нас.

Ах, какая радость для княжны! Наконец-то! Надо ее предупредить.

Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас!

Ах, милая!.. Ах, Мари!.. – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?.. Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…

Я тотчас узнала княгиню,

А я и не подозревала!.. Ах, Андрей, я и не видела тебя.

плакса,

настоящий,

Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…

Мальбрук в поход поехал, Бог весть когда вернется.

поддаваться этой мелочности!