Дед Елисеев – у него и крылья при себе.

Дельтапланеризм – явление новое, но уже и привычное. Уже есть внушительные рекорды полетов на необычном летательном аппарате. Продолжительность – более суток, дальность – более сотни километров, высота – под семь тысяч метров… На волжских и окских откосах рекорды пока что скромные – сотни метров, минуты. Но четыре десятка энтузиастов клуба «Олимпик» с каждым месяцем набирают дальность и высоту. И дерзость. На их тренировки и состязания собирается много людей. Среди них был и дед, Леонид Степанович Елисеев.

Как и почему на седьмом десятке лет человека не покидает желание делить с молодыми хлопоты разных дел, риск путешествий или это вот удовольствие не без риска? Ответить на это непросто. Все дело, видно, в натуре людей. Есть такие неугомонные старики, которых годы не сажают на скамеечку перед домом. Леонид Степанович именно этой закваски старик.

Пойдя на пенсию и получив много «праздного времени», он стал присматриваться к спортсменам, но не в качестве болельщика. Тщательно расспросив знающих о купании в проруби, дед решил, что именно этим надо ему заняться для укрепления здоровья. И он стал завзятым «моржом».

Леонид Степанович родом из крестьян.

К полетам он подошел основательно. Он не стал просить на откосе: «Дайте попробовать…» Дед появился сразу со своим аппаратом. Аппарат этот не очень и сложен: четыре сочлененные дюралюминиевые трубки, тросы-растяжки, деревянные гибкие рейки, спрятанные в материю, ну и сама материя – двадцать квадратных метров ткани «болонья». Однако, чтобы эта штука летала, сделать надо ее в согласии с законами аэродинамики. По чертежам журнала «Техника – молодежи» Леонид Степанович сначала сделал метровую модель дельтаплана и опробовал ее на шнурке. Полетела! После этого старик купил разноцветной «болоньи», добыл трубы, тросы, винты, гайки, застежки. С месяц сидел то за швейной машиной, то сверлил, точил. Все сделал сам – планер, лямки, на которых планерист повисает под летящим крылом, и стал ходить на занятия. По средам в «Олимпике» (это подвальное помещение жилого дома на окраине Горького) – теоретические занятия.

– Да, аэродинамику надо знать… – вздыхает дед, в жизненном багаже которого лишь семилетка. И он не пропустил ни одного занятия. Он также бегает, занимается вместе со всеми в гимнастическом зале, делает даже кувырок-сальто. «Со страховкой, конечно, с большой страховкой», – спешит расставить все точки над «i» сам старик.

Присутствие столь необычного летуна в «Олимпике» дисциплинирует нетерпеливых и успокаивает матерей и отцов летунов – «Очень уж непривычное дело, такое летанье!»

Группа дельтапланеристов в «Олимпике» не убывает, но очень и не растет. Летать хотели бы все. Но сколько хлопот с этим планером! Надо его везти на откос, собирать, после каждого приземления забираться снова на гору. «Ничего. Любишь кататься – люби и саночки возить», – говорит дед, не пропустивший ни одного воскресенья полетов.

– Это праздник! Не только тело летит. Летит душа!

Во время полетов при неизбежной толкотне любопытных, болельщиков и зевак положение у деда особое. Борода его – в центре внимания. Одни глядят с восхищением, другие с насмешкой: «Ну, дед, давай! Чего медлишь!»

Старик всегда остается спокоен. Он не может себе позволить азарта, хорошо понимая, что кости в его возрасте срастаются значительно хуже, чем у тех, кому нет еще двадцати. А если кто-нибудь пристанет особо настойчиво, он отвечает с покоряющим простодушием:

– Э-э, браток, жить-то ведь хочется…

Леонид Степанович родом из крестьян Пензенской области. В юности он ходил за сохой. Служил в армии на Дальнем Востоке. Более двадцати лет работал потом пожарником. Полинявшая куртка из белого грубого полотна – это наследство от его неспокойной профессии. В этой куртке, стянув ремнями суховатое тело, он и летает теперь.