Д и е г о. Хрупкость твоего тела, красота, твои блестящие глаза по-детски искренни, они меня обезоруживают (близко придвигается к Фриде).

Ф р и д а. Не представляешь, как было больно, когда меня поворачивали в кровати, я плакала. Впрочем, собачьему визгу и женским слезам верить нельзя (пытается улыбнуться).

Д и е г о. Когда мне было полтора года, умер мой брат-близнец, мать от горя заболела, свои чувства я перенёс на кормилицу, индеанку. С прямой мускулистой спиной, чудно вылепленными ногами, она высоко держала голову, словно несла на ней какую-то тяжёлую ношу, её горделивая осанка напоминает твою. Для меня это идеальный тип женщины, рисую её по памяти в длинном красном платье и большом синем платке. Теперь буду рисовать вас двоих (страстно обнимает Фриду). Люблю тебя, мой экзотический цветок!

(Звучит песня Чавелы Варгас «La Llorona»).

Начинается
Плач гитары,
Разбивается
Чаша утра
Начинается
Плач гитары,
О, не жди от неё
Молчанья,
Не проси у неё
Молчанья!
Неустанно
Гитара плачет,
Как вода по каналам – плачет,
Как ветра над снегами – плачет,
Не моли её
О молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
Так плачет стрела без цели,
Так песок раскалённый плачет
О прохладной красе камелий,
Так прощается с жизнью птица
Под угрозой змеиного жала.
О гитара,
Бедная жертва
Пяти проворных кинжалов!
Прорытые временем лабиринты – исчезли.
Пустыня – осталась.
Немолчное сердце —
источник желаний – иссякло.
Пустыня – осталась.
Закатное марево
и поцелуи – пропали.
Пустыня – осталась.
Умолкло, заглохло,
Остыло, иссякло, исчезло.
Пустыня – осталась.

КАРТИНА 3

(Некоторое время спустя, за окном осень, утро, кровать застелена по-другому, обстановка изменилась, балдахин откинут. Диего влюблённо смотрит на распростертую перед ним Фриду, нежно дотрагиваясь до её лица. Кажется, их разговор не прерывался).


Д и е г о. У тебя, как у маленького мальчишки чёрненькие усики (улыбается), а во лбу звезда, дай её поцелую (целует в лоб).

Ф р и д а (прикрывая их рукой, задумчиво). Мне было шесть, когда я вообразила, что дружу с девочкой. Подышала на оконное стекло комнаты, выходившей на улицу Альенде, стекло запотело, пальцем нарисовала дверь, в своём воображении я протискивалась через эту дверь, добиралась до молочной «Пинсон», входила в букву «О», спускаясь внутрь земли.

Д и е г о. Там жила твоя подруга?

Ф р и д а. Не помню, как она выглядела, но знала, что она много беззвучно смеётся и танцует, будто невесомая. Я повторяла её движения, делилась с ней своими тайнами, она знала обо мне всё, я возвращалась через ту же дверь в оконном стекле, это могло длиться секунду или тысячу лет.

Д и е г о. Ты фантазёрка, это твоя вторая натура.

Ф р и д а. Я была счастлива, стирала рукой дверь, она исчезала, со своей тайной я бежала в дальний угол патио, там под кедровым деревом плакала и смеялась, пораженная, что нахожусь одна и так ясно вижу перед собой маленькую девочку.

Д и е г о (игриво). Подруга такая же красивая, как и ты, познакомишь меня с ней? (серьёзно). Девушка с лилиями и скелет в кружевах, ты – Дух Посады, в котором соединились гримасы смерти и воспоминание о красоте индейского народа.

Ф р и д а. Как удивительно звучит, можно даже пропеть По-сад-а-а-а…

Д и е г о. Да, он открыл мне дух страны, где жизнь и смерть едины и преподал мне урок. Ничто нельзя выразить, если не опереться на силу чувства.

Ф р и д а. Душа таланта – в силе чувства.

Д и е г о. Много домов я видел, настолько старых и жалких, они больше походили на норы, но в каждом из них были гравюры, картины или цветы, гирлянды из разноцветной бумаги, всё это походило на алтарь.

Ф р и д а. Там поклонялись религии цвета.