В. Леонтьев, американский экономист, лауреат Нобелевской премии

Политика и власть – «вещи» инклюзивные, т. е. проникающие практически во все поры общественного организма. И «поле» внутренней политики, т. е. то пространство, на которое политика распространяет свое влияние, очерчено не только территориальными рамками страны. Но одновременно включает в себя все без исключения сферы общественной жизнедеятельности. В том числе (и прежде всего) экономическую сферу, которая является своего рода фундаментом общественного мироздания, создает необходимые людям блага, условия и средства существования.

Проблема взаимоотношения политики и экономики имеет по сути дела тот же самый возраст, что и писанная человеческая история: ее нижняя граница совпадает с возникновением классово-дифференцированного общества и государства, верхняя же все еще открыта. По сути, это один из «вечных вопросов», над решением которого бьется человеческая мысль. И если и находит на него сколько-нибудь «вразумительные» ответы, то лишь на время – для той полосы развития в жизни отдельных стран и народов, которая характеризуется как мирная и «спокойная» эволюция. Что же касается так называемых крутых поворотов истории – периодов коренной ломки устоявшихся общественных отношений, социальных структур, представлений, ценностей и т. д. – то этот вопрос вновь выдвигается в центр проблем, волнующих социум. Становится предметом не только жарких академических споров и дискуссий, но одновременно и острейшей политической борьбы.

Именно такой «крутой» поворотный этап переживает сегодня российское общество. Его движение к рынку и демократии, совершаемое по не известной еще мировой истории схеме – от «социализма» назад к «капитализму», ставит будущее страны в прямую зависимость от того, как будет решаться проблема взаимоотношения политики и экономики (в том числе и особенно проблема взаимоотношения государства и бизнеса).

Поиски адекватного вызовам времени решения этой проблемы порождают самый широкий спектр мнений, среди которых в качестве противоборствующих и полярных выступают, с одной стороны, те, сторонники которых ратуют за возврат страны к полностью (или частично) огосударствленной (командно-административной) экономике. С другой – те, сторонники которых настаивают на необходимости максимального ограничения вмешательства государства в хозяйственную жизнь вплоть до его полного изгнания из этой сферы, исходя из «презумпции», что любое вмешательство государства в экономику – это зло. И вся организация и функционирование экономики должны быть отданы только и исключительно на откуп «невидимой руке» рынка. Государство же должно ограничиваться ролью «ночного сторожа».

Такого рода крайности не имеют ничего общего с реалиями рынка, где политика и экономика настолько тесно переплетены, что различить их может порой только взгляд (абстракция, фантазия) теоретика. Все (или почти все) в общественной жизнедеятельности носит на себе «печать» как экономических отношений, так и политических. Все (или почти все) так или иначе обусловливается ими.

Если взять, к примеру, рыночный акт купли-продажи рабочей силы, то он является не только экономическим актом, но одновременно и политическим. Учитывая, что этот акт поддержан системой права, регулирующей силой закона, в которых реализуется воля публичной власти. А стало быть, он подвержен влиянию не только государства, но и политических партий, профессиональных союзов, предпринимательских ассоциаций и объединений и т. д. Всех институциональных сил и структур, в той или иной мере причастных к организации и динамике наемно-трудовых отношений.