^>## Менее 1 %.

Идеологические признаки голлизма и пужадизма, а также социальные установки их сторонников говорят о том, что различие между консервативным (правым) авторитаризмом и либеральным (центристским) авторитаризмом, которое помогает в объяснении социальных корней нацизма, полезно и для интерпретации послевоенной французской политической жизни. Как консервативные, так и либеральные страты породили в этой стране крупные социальные движения, которые критически относились к парламентскому режиму Четвертой республики и которые были антимарксистскими, а также в высшей степени националистическими. Но одно из них являлось в своей основе консервативным, тогда как другое – революционным в популистском смысле.

Трудно анализировать итальянскую политическую историю в терминах ранее выделенных нами трех типов антидемократических политических взглядов – по причине довольно-таки своеобразного способа, которым итальянский фашизм первоначально пришел к власти. Как движение он начинался как неосоциалистическая партия, действовавшая, пожалуй, скорее в традиции гораздо более позднего перонизма, чем какой-нибудь другой идеологии, но, поскольку ее возглавлял законченный оппортунист, итальянский фашизм хватался за любой подвернувшийся шанс, чтобы завоевать поддержку самых разнообразных страт. В течение долгого времени его идеология казалась направленной главным образом на антиклерикальные средние классы, но после 1929 г. это движение пришло к соглашению с Ватиканом и подписало первый конкордат в истории объединенной Италии. На протяжении основной части того периода, когда итальянский фашизм пребывал у власти, он представлял собой коалицию между антидемократическим традиционализмом и популистским авторитаризмом среднего класса – коалицию, направленную против революционных левых секторов городского и сельского населения.

Многие из аналитиков итальянского фашизма видели его истоки на тех территориях, где преобладал средний класс с его идеологическим посылом. Согласно американской «Энциклопедии общественных наук», долина реки По, населенная главным образом «мелкими собственниками и фермерами-арендаторами, которые по своим материальным интересам, равно как и по интеллектуальному и нравственному мировоззрению, представляли собой, по существу, средний класс», была даже «самим Муссолини уважительно отмечена как колыбель фашистского движения». Значительная часть фашистского законодательства была «разработана и предназначена для увеличения численности мелких арендаторов», и первоначальная синдикалистская программа Муссолини, обращавшаяся к весьма разнородным группам, была позабыта и отброшена, когда он стал «успешно нацеливать свою агитацию на городской и сельский средние классы, которые как бы сами по себе постепенно присоединялись к изначальному внутреннему ядру его ударных войск»[268].

В ходе Второй мировой войны два партнера, составлявшие в Италии фашистскую коалицию, полностью рассорились, и коалиция раскололись, в результате чего более консервативный ее сегмент заключил мир с западными державами, а та ее часть во главе с Муссолини, которую можно назвать более искренними и неподдельными фашистами, учредила Итальянскую Социальную республику, дабы продолжать сражаться в качестве союзника нацистов. После окончания войны существование в итальянской политической жизни двух в общем и целом антидемократических немарксистских движений продолжились. Монархисты выступают ныне как представители тех традиционалистских элементов, которые стремятся защищать трон и алтарь, в то время как неофашисты, Movimento Sociale Italiano (Итальянское социальное движение, ИСД), пытаются продолжать революционную фашистскую традицию. Хотя многое в социальных обусловленностях, идеологиях и программах монархистов и ИСД различается, в двух этих движениях мы снова находим версии правого и центристского экстремизма. Те собственные имиджи, которые оба указанных движения предъявляют итальянской публике, явно окрашены опытом Муссолини, и избиратели реагируют на это обстоятельство, вероятно, даже сильнее, чем на их программы, провозглашаемые в данный конкретный момент. Из-за указанного факта трудно ожидать какой-либо аналогии между названными двумя группами и теми движениями, которые мы рассматривали в других странах. Однако доступные нам ограниченные данные об отдельных опросах общественного мнения в Италии действительно говорят о том, что отличия этих партий друг от друга до некоторой степени сопоставимы с различиями между голлистами и пужадистами или же между германскими правыми силами и нацистами. Итальянские монархисты лучше обеспечены в материальном смысле, они старше по возрасту, религиознее и среди них преобладают женщины. Сторонники ИСД происходят из менее благополучных слоев, они сравнительно молоды, нерелигиозны или даже антиклерикальны, и в их рядах заметно больше мужчин.