Озарение, что она ему не надоела за все годы их знакомства, так и не посетило уложенную голову красотки.

На том и постановили. За фавориткой остались почти все привилегии. Кроме, ясный пень, постели. Ну, и явной власти, конечно же.

Хотя, что уж тут. Те, кто не знал, истинного положения дел, видели в ней серьезную соперницу королевы, и продолжали подметать полы челками при встрече.

Свадьбу сыграли. Всё прошло на ура. Придворные с напряженным ожиданием ожидали, когда же возле трона разразится драка. Она не разражалась.

Придворные недоумевали. Король с королевой хихикали в кулачок.

Фаворитка начинала закипать.

И как вы уже догадываетесь, букет из драгоценных камней, стал тем самым последним камушком.

Король спокойно занимался государственными делами. Он подписал уже столько указов за это утро, что на большом пальце натерлась мозоль от пера! А на носу расплывалось хорошее такое чернильное пятно.

Королева смеясь, и периодически целуя этот самый нос, пыталась оттереть пятно. Пятно не оттиралось. Король нашел местечки на королеве, откуда, срочно требовалось стереть пыль. Губами, ясное дело.

И он уже почти приступил! Но тут в двери кабинета постучались.

Король, что-то не слишком придворное, буркнул себе под нос. И быстренько привел в порядок галстук, и не только. Королева, повторив за ним его пассаж, повторила действия, и быстренько шмыгнула в альков, прикрывшись занавесочкой. Народ должен видеть своего государя в трудах! А не…ну..вы понимаете.

На дверь они посмотрели с одинаковым выражением…такого «добродушного» «войдите», что если бы та, что зашла в двери обладала топографическими знаниями, то сразу же поняла бы, куда ей предложили и войти, и выйти. Но…

– Доогой… – намеренно грассируя, капризно протянула дамочка, – что за дела?! Почему ей достаётся всё лучшее?!

Мадама набрала воздуха в грудь, старательно это самое выпячивая поближе к тому самому носу, с которого так и не стерли пятно.

Король старательно отодвинул нос, и то, к чему он крепится, подальше. Вместе с глазами.

Он как-то отстраненно, как на пятнышко плесени на куске ветчины, смотрел на вошедшую.

Но та, вошедши в раж, продолжила:

– Я же знаю, что ты до сих пор любишь меня! – король подавился собственным здравомыслием, – и прекрасно понимаю, что ты всё это придумал, чтобы потом вернуться ко мне!

Глаза короля выпучились. Весьма. Очень. В алькове раздался сдавленный смех, переходящий в хохот.

Королева, не выдержав фарса, решила его прекратить. Король, оглянувшись, на хохочущую супругу, расплылся ей в ответ улыбкой.

– Милочка, – пытаясь привести себя в норму, начала королева, – я терпела, пока вы, пренебрегая пунктами нашего договора, делали вид, что вы тут главная. Мне это было на руку. Я простила, когда вы стянули с кухни мои любимые пирожные. Я спустила вам с рук ваши сплетни и прочее.

Но вам не кажется, что это уже перебор?!

Король благоразумно молчал. Потому что, когда женщины начинают выяснять, кто тут главный, это знаете ли…да лучше в окопах отсидеться! Глубоких!

Но потом решил, что это как-то не по-королевски, и вставил свои пять копеек, золотом.

– Придумал всё это вовсе не я, – выражение лица мадамы стало незабываемым, – это придумала королева, – он поцеловал супруге ручку, – и да, ты перешла все границы. Нарушила столько пунктов договора, что…

– ЧТО?!!! – взвизгнула совсем вышедшая из берегов, себя и остатков благоразумия фаворитка, – подумаешь, нарушила! Ты всё равно мой!

– Мда, милый, – положила руку на плечо мужу королева, – видимо, я сильно просчиталась в оценке её разумности. Дальше действуй сам.