Роза Ивановна еще раз взглянула на это. Да уж, на попечение ей достался не лучший образчик детеныша: омерзительно пухлощекий, светлые кудри-пружины не чесаны, голубые глаза слишком большие и слишком наивно пялятся вокруг – высматривает, паршивец, что бы спереть! Карапуз – так принято называть подобных существ. Но Роза Ивановна называет их иначе – толстые свиньи.

Она не просто следит за фигурой, она вообще скрупулезно относится к своей внешности. Нельзя себя распускать! Лишний вес есть признак отсутствия самодисциплины. Выглядеть неряшливо – позорно. Именно поэтому она одевается строго, неброско, и волосы заплетает в косу и укладывает вокруг головы, как женщина-кумир ее молодости, ставшая жертвой политических репрессий.

– Можно, я машинки покатаю? – сын Милены протиснулся в гостиную, зацепив локтем Розу Ивановну. И сделал он это, конечно, преднамеренно.

– Смотри, куда прешь! – прошипела она.

Однако детеныш оставил без внимания ее справедливое замечание. Мало того, он еще и наступил на хвост Чешильде!

– Какая кися! Я тебя поглажу! – заорал детеныш и, схватив Чешильду за загривок, поднял ее в воздух и принялся жестоко истязать.

Обожаемая кошка пани Сердюк, черная, точно сажа в полночь, запросто ловит крыс и даже сычей. Она – гроза всех окрестных собак: поджав хвост, бультерьеры бегут от нее прочь. Старушки спешно покидают насиженные лавочки, стоит только Чешильде выйти на прогулку. А тут такое!..

– Хорошая кися! Ха-а-рошая!

Полузадушенная кошка перепуганно смотрела на хозяйку и жалобно мяукала, не пытаясь даже вырваться из объятий детеныша. А тот, наслаждаясь ее муками, смеялся и методично вытирал грязные лапы о чудесный шелковистый мех!

Роза Ивановна едва не задохнулась от ярости.

Детеныш ей за это заплатит!

След протектора БТР-80 отчетливо пропечатался на земле, еще влажной после вчерашнего дождя. Водила попер прямо по целине. Не лимузином ведь управлял, не паркетником, склепанным в Кременчуге по корейским лекалам. Его транспортному средству о восьми колесах дозволялись и не такие выкрутасы по пересеченке и водным преградам, причем если экипаж регулярно проверял сохранность резиновых уплотнителей и вовремя менял негодные, не терял пробки от дренажных отверстий и не срывал резьбу, то плавание будет надводным, а не подводным. Короче говоря, БТР-80 разве что не летает…

В общем, ориентир мы обнаружили заметный. И хорошо. Топай себе по двум узким тропкам, никуда не сворачивай, и будет тебе счастье.

Но как раз с этим и была проблема.

Нам очень хотелось свернуть налево. В прямом смысле.

Меня так и тянуло в густые непроходимые заросли. И только Милена сделала первый шажок туда, я, не раздумывая, чуть ли не бегом последовал за ней.

Продравшись сквозь колючий кустарник, мы выскочили на асфальтированную дорогу, поросшую островками удивительно зеленой, словно изумрудной травы. Почти нетронутым сохранился лишь бордюрный камень. Тут и там, взломав кору асфальта, проросли деревья. Но они отчего-то погибли и теперь стояли сухие, раскинув по сторонам ветви, – неприлично голые ветви, совсем без листьев, блудливо норовящие снять с меня РЗК, сорвать с лица Милены маску дыхательного аппарата, сбросить с плеча такой обременительный «калаш»…

Они как бы предлагали нам раздеться.

Да-да-да, обязательно нужно раздеться!

Чтобы очнуться, прекратить этот бред, я на ходу укусил себя за губу, – это проще, чем ущипнуть себя за руку, если ты в РЗК. Помогло. Даже подумалось: «Черт, глупость какая! Зачем мне раздеваться?! Тем более здесь?! Это же не примерочная в бутике, это заброшенная дорога на Полигоне!» И все, на этом трезвые мысли закончились.