– Господин, вы прекрасно смотритесь! Не зная Вас, я подумал бы, что передо мной барон! Итого: двадцать серебряных монет за костюм, тридцать за кольчугу, пять за плащ и сто за катану!

– Да это же грабёж!

– Вы получаете лучший меч на всём восточном побережье! Он стоит своих денег! – Ганс отроду не имел больших денег и цену им прекрасно знал. Он не успел пересчитать сколько серебра он получил благодаря Айваресу, но платить сто серебряных монет за кусок стали, пусть и очень хорошего качества, он считал расточительством. И тут он вспомнил слова Айвареса…

– Слушай, я выжил в Ангейте, и думаю, что это не самый лучший меч, ведь поверь мне, как и прочие мечи, он имеет свойство плавиться в огне. Его цена…

– О, Боги! Забирай! Забирай всё! Забирай всё и убирайся!

Ганса вместе с катаной и его новой одеждой вытолкнули на улицу и молниеносно закрыли дверь. Ему стало неловко, ведь он почти что ограбил кузнеца.

– Господин, позвольте я оплачу, только сделайте скидку…

– Убирайся прочь, сатанинское отродье! Отто! Где талисманы!? Отто?!

Удивление от настолько сильной веры в Богов заставило Ганса протрезветь. Видимо Айварес и впрямь был прав насчёт этого. Ганс взял катану в левую руку и хотел было закрепить её на поясе, но пояс он купить забыл. Думая, что спросит у Тита, где взять пояс, уже в обновках он вышел из крыльца кузницы, не забыв при этом запихнуть несколько монет под дверь и вошёл в неутихающую толпу. Глядя на него, люди почтительно расступались. И всё же внешний вид имеет значение: ведь пару минут назад они презирали его! Гансу очень захотелось их всех проучить, отчего он задрал голову вверх, вытянув подбородок и надменно смотря на всех окружающих, что видели в нём, не иначе, как сказал кузнец – барона. Никому даже в голову не пришло отсутствие свиты, но ему было приятно, что смог он их проучить, хотя и не был уверен, что эти люди хоть что–то поняли. Миновав толпу, он подошёл к таверне, напротив которой встали две телеги, по–видимому, странствующих торговцев. Ганс вошёл в таверну, она уже не была пустой, как когда он уходил, а в ней вновь кипела жизнь. Он прошёлся по ней, ловля неодобрительные взгляды всех не самых добрых людей, что собственно всегда и собираются в подобных местах, ибо Ганс верил, что никто из людей порядочных такие увеселительные места сомнительного толка посещать не будет. Он подошёл к стойке, где сидел Айварес.

– Гляньте–ка! Барон Ибелин! Ха–ха–ха! – Айварес рассмеялся на всю таверну, смех быстро потонул в общем празднестве и его никто даже не заметил, – и что это у тебя? Катана? Отличный выбор! Большая редкость в наших краях! – он уважительно взглянул на Ганса и поставил стакан – скоро в столицу отправляется один торговец, с ним его придурковатый брат, и пара черномазых, которых он зовёт своей охраной. Я его знаю, он будет не против, что мы отправимся вместе с ним. Тем более времена нынче неспокойные… Пойдём же.

На удивление Ганса, второй кувшин вина не свалил Айвареса с ног – тот чувствовал себя прекрасно. Они вышли из таверны и Айварес показал рукой на запряженную телегу, в которую два тёмных парня складывали ящики.

– Караван Йослихта. Пойдём поздороваемся.

Толстый мужчина с планшетом (очевидно – Йослихт, подумал Ганс) стоял над работниками и делал свои пометки. У него была пышная короткая борода и волосы неестественно черного цвета. Радом с ним под деревом сидел лохматый худой мальчишка и ел яблоко. Заслышав приближающиеся звуки шагов, Йослихт опустил планшет и широко улыбнулся.

– Айварес, старина! Как я рад тебя видеть!

– И я тебя, Йос! Как идут дела?