Сунув босые ноги в обнаруженные под кроватью стоптанные кроссовки, парень бросает на лейтенанта холодный взгляд.

– Я не за жрачкой туда еду, – грубовато произносит Шон. Теона испуганно охает, а приблизившийся к нему офицер, хлопает по плечу.

– Дело говоришь, парень, – благосклонно произносит Стоун. – Пройдешь трёхмесячный курс обучения, возьму в свой отряд.

– Если выживу во время экзамена, – тихо отзывается Шон.

– Выжить придётся, – уверенно заявляет офицер. – Иначе, кто позаботится о твоей матери? Мертвецам льготы не положены.

«Маринория – третий по величине остров, ориентированный на использование морских ресурсов, предоставляющий ценные источники питания и жизнеобеспечения. Помимо жилых построек, на территории острова располагается большое количество акваферм, теплиц, заводов по переработке рыбы, складов и морских лабораторий. Основное население состоит из аквакультурологов, исследователей морских биоресурсов и рабочих.»

Это утро для Кассандры Грейсон начинается с череды неприятностей. Сначала не срабатывает будильник, затем оказывается, что отец забыл с вечера зарядить электромобиль и ехать на акваферму приходится в битком наполненном автобусе, который по закону подлости ломается на половине пути. Недовольный народ, толкаясь и возмущаясь, высыпает на дорогу. Кто-то остается ждать следующий рейс, кто-то идет пешком. Кэс примыкает ко второй группе. Обнаружив в толпе несколько знакомых женских лиц, она приветливо здоровается и продолжает путь с подругами по несчастью.

– Говорят, в одном из бассейнов сдохла вся рыба, – делится с ней новостями та, что оказывается к девушке ближе всех.

– Что случилось? – поддерживает беседу Кассандра.

– Оператор перепутал корм и случайно траванул полтонны нерестовых.

– Не знаешь, кто?

– Новенький вроде. Не помню, как его.

У Кэс на мгновение замирает сердце. Если это Дилан, то его наверняка уволят, и они больше никогда не увидятся. А он ей до жути нравится, и она ему вроде бы тоже. Дилан Пирс – единственный из парней на ферме, кто каждый день здоровался с Кэс, а когда выдавалась свободная минутка, подходил поболтать, интересовался, как дела и угощал сладкими пастилками. Остальные ее сторонились из-за уродливого шрама на щеке. В детстве Кассандра неудачно упала и порезалась об стекло. Крови потеряла жуть, как много. Чуть не умерла. Если бы совершенно случайно рядом не оказался доктор, ее бы уже не было в живых. Поэтому для девушки этот шрам вовсе не уродство, а напоминание об удивительном спасении.

– Что же теперь будет? – от душевных переживаний у девушки сипнет голос.

Каковы шансы, что неосторожный оператор не её Дилан? Не особо высокие. Парень пришел работать к ним два месяца назад. Других новичков в штате нет.

– Консервы наляпают и в Гидрополис отправят, – равнодушно пожимает плечами собеседница, по-своему интерпретировав вопрос.

– Это же есть нельзя, – осторожно замечает Кассандра.

– Первый раз что ли? – смахнув со лба пот, отвечает женщина. – Радуйся, что этот деликатес не на твой стол попадет.

Девушка тяжело вздыхает, но возразить не осмеливается. Многие на ферме придерживаются схожего мнения. Если их лично не касается, можно всё. И тухлую рыбу, и гнилые овощи консервировать. Есть-то другим.

Остаток пути проходят в молчании. Все-таки идти по жаре не просто, выматывает. Не до разговоров. Солнце еще только встало, а уже палит во всю силу. Дышать нечем. В небе ни облачка, даже лопасти ветрогенераторов практически не вращаются. Остров больше трех месяцев стоит в тропических широтах, и все жители Маринории изнывают от жары. Рабочим в теплицах особенно тяжко, хотя там и поддерживается комфортная влажность и температура, но правда не для людей, а для растений. Есть конечно во всем этом и положительный момент. В данных широтах отсутствует угроза вируса. А ради собственной безопасности жители готовы терпеть что угодно.