На территории Рубикона можно купить оружие, снаряжение, алкоголь, наркотики или продажную любовь. По сути, это последняя точка, где можно пополнить припасы перед рейдом: в Красную зону дроны-доставщики не летают.

Обо всём этом поведал мне Блайз, осевший в Рубиконе после гибели своего клана. Выбор сталкера был логичен: помимо всего перечисленного, именно в Рубикон приходили те, кому нужны услуги опытного проводника по Инферно. И именно сюда вёл нас Блайз, когда нападение наёмников Слая спутало нам все карты.

Из форта «Буревестников» мы собирались выйти значительно раньше, но пришлось задержаться. Сначала ждали доставку всего заказанного добра, потом я просидел дольше намеченного у Сандерса, утрясая детали союзного договора, а под конец он настоял. чтобы мы присутствовали на казни Рэда. Если честно, смотреть, как убивают толстяка, особого желания не было, для меня было вполне достаточно самого факта того, что ублюдок получит по заслугам, но Сандерс был слишком настойчив. Пришлось присутствовать.

Казнь проходила на внешнем дворе, где мастер-сержант собрал всех «Буревестников». Толстяка растянули между четырьмя вездеходами, Сандерс толкнул длинную речь, основной посыл которой сводился к тому, что предавать своих нехорошо, а потом предоставил инженеру возможность произнести последнее слово. Цензурными в потоке, извергшемся изо рта Рэда были лишь местоимения, и уставший слушать поток брани Сандерс дал отмашку водителям вездеходов. Судя по тому, как долго мучился Рэд, приводить подобные договоры к исполнению водителям было не впервой. Продолжалось все это минут, наверное, семь, а когда действо достигло кульминационного момента, по рядам бойцов пронесся облегченный вздох: смотреть на происходящее было тягостно. Я и не смотрел, погрузившись на это время в интерфейс. Как бы ни желал я смерти Рэду, такая казнь, на мой взгляд, все-таки перебор. Хотя, как профилактическая мера… Не думаю, что после такого показательного примера найдется много желающих предать Сандерса.

После этого мы смогли, наконец, покинуть форт.

Рубикон был первой промежуточной точкой нашего маршрута. Здесь мы планировали провести остаток дня и ночь, с тем, чтобы выйти в Инферно свежими и отдохнувшими, в самом начале светового дня. Запас времени не повредит. По прикидкам Блайза от Рубикона до нужной нам точки в Красной зоне было не меньше шести часов пути – это если рассчитывать на то, что весь марш-бросок пройдёт гладко. Но я давно отвык всерьёз надеяться, что на Рапсодии что-то пойдёт по плану. Потому, памятуя о крюках и петлях, которые мы со Скайлер закладывали, бродя по Инферно, я решил накинуть на дорогу ещё столько же, и запланировать ночёвку в Красной зоне. Рассчитывать, что специальное задание окажется простым, не приходилось, и потому разведку аванпоста лучше начать утром.

– Что тут у вас? – пока я осматривал Рубикон, подоспела остальная часть группы, и Дис подойдя к нам, достал из рюкзака бинокль.

– Добрались, – я пожал плечами и внимательно посмотрел на солнцепоклонника.

Несмотря на то, что лечь мне вчера, в силу определённых обстоятельств, пришлось весьма поздно, встал я первым. По крайней мере, так мне казалось пока я не обнаружил, что постель Диса пуста. Решив, что Дис в уборной, я направился прямиком в душ, где и застал весьма нелицеприятную картину.

Дис, в одних трусах, сидел на полу посреди душевой, в центре педантично вычерченного чем-то красным круга. Судя по треугольным лучам, круг этот символизировал солнце. Возле каждого из лучей был нарисован незнакомый мне символ. Из одежды на бывшем артиллеристе были лишь трусы, скрещенные ноги поджаты, руки согнуты в локтях и направлены раскрытыми ладонями вверх. Голова запрокинута, зрачки… Зрачков не видно. Глядя на полосы, расчертившие лицо Диса, я удивился, где он взял столько красной краски… А потом заметил трупик крупной крысы с оторванной головой, валяющийся в стороне, и понял, что нарисовано всё это вовсе не краской. Когда, присмотревшись, я опознал в крохотном кусочек мяса, лежащем у основания одного из лучей, крысиное сердце, даже уже и не удивился.