Я слушал и удивлялся наивной вере, целого подполковника, который должен по своей вероятно достаточно высокой должности, видеть и знать о реальном состояние дел куда больше, чем рядовой красноармеец, и не мечтать о выстроенной сильной и эффективной обороне по линии старой границы. Где немцев, как он думал, и остановили, накапливая силы и резервы для мощного наступления. Хотя чему тут удивляться – Сталинская, пропагандистская машина работала на отлично.

– Отлично, – органично вклинился в мои размышления Климов, растопыренными пальцами промерив расстояние по карте, – тут километров…, по максимуму двести – двести двадцать будет. Ну ладно, чёрт с ним, даже если где-то не там свернём, немного блуданём, придётся что-то обходить… Дней за десять дойдём… Как думаешь?

Размягчённый Климов рассеянно посмотрел на меня, углубившись в свои расчёты и думы, и спросил меня просто по инерции.

Хоть мне и не хотелось нарушать возникшее хлипкое к себе доверие и вновь ощутить вполне предсказуемое встречное возмущение и недоверие, но подполковника явно нужно опускать на землю и настраивать на большее.

– Юрий Сергеевич, вы вообще-то внимательно посмотрели маршрут убитых немцев? Куда они ехали?

Климов оторвался от рассматривания чистой карты, посмотрел на меня и вновь полез в глубину коричневого портфеля, доставая карту с нанесённым маршрутом. С бумажным шелестом развернул её полностью и уткнулся в условные обозначения: – Это что – Псков что ли? – Неверяще и протяжно протянул он.

– Да, Псков, и он уже почти три недели под немцами.

– А ты откуда об этом знаешь? – Сразу с вызовом вскинулся Климов.

– У нас дома хороший приёмник стоит и периодически слушаю Совинформбюро. Вот оттуда и знаю. – Сказал всё это спокойным голосом, чтобы не усиливать раздражение и возмущение оппонента.

– Брехня и немецкая пропаганда, – отмахнулся подполковник. – Я про такое совбюро и не слышал….

– Но ведь маршрут проложен туда!? – Вкрадчиво произнёс и терпеливо поправил подполковника, продолжая спокойно растолковывать ситуацию, – только не совбюро, а советское информационное бюро, образованное сразу после начала войны. Утром, днём и вечером оно зачитывает сводки с фронта и информирует советский народ, как ежедневно проходят военные действия на фронте от Мурманска до Чёрного моря. Сколько за день сбито самолётов, сколько подбито танков, сколько уничтожено немцев. Ну и естественно, какие города и населённые пункты нашими войсками оставлены при отступлении. Приёмник по понятным причинам я сюда принести не смогу. Могу только рассказать, что знаю из этих сообщений. Мне продолжать? А то боюсь, вы вспылите и навешаете на меня помимо уже сказанной «продажной суки», клеймо паникёра и клеветника на доблестную Красную армию.

– Подожди…, подожди, Тимофей. Я ведь не красноармеец и должность у меня довольно приличная и информацию черпал и имел не из радио. И сейчас считаю, что немцы сосредоточили все свои силы на Белорусском направление и ударили всей мощью, поэтому у них такой и получился локальный успех… Неужели, вот так…? От Мурманска до Чёрного моря? Ну, этого ведь не может быть. Откуда такие силы и где наша армия?

– К сожалению, Юрий Сергеевич, всё так как я вам говорю и Красная армия отступает. Вот какая хронология войны за этот месяц – 26 июня взят Минск, а это уже за старой границей. 14 июля взята Орша, а это практически граница Белоруссии и Смоленской области. Про Псков я сказал, он был взят в первой декаде июля, а значит, к этому времени немцы захватили всю Прибалтику и половину Украины. Киев пока наш.

– Что значит пока? – Вяло вскинулся Климов и беспомощно оглянулся на красноармейцев, считавших, что пока мы обсуждаем наши вопросы, они могут отдохнуть. Да и не слышали они нашего разговора, а то бы им было не до сна.