– А это кто такие? – Кивнул в ту сторону.

– Ааа…, пленные, – безразлично дёрнул головой Кондрат, проводивший экскурсию.

– Откуда они? Тут же боёв не было и красноармейцы, а не пограничники…

– Да это отделение сапёров. Они свои работы у пограничников на границе делали. Так отделением и попали к нам. Смирные…

Обойдя территорию полиции, мы пришли в кабинет Кондрата с простенькой обстановкой. Большой двух тумбовый стол, буквой Т приставлен стол поменьше. Четыре стула к нему и вдоль стенок десять разнокалиберных стульев. Внушительный железный сейф, наверно ещё с царских времён и явно оставшийся не от школы. Огромный дубовый шкаф, ещё пустой и большой поясной портрет Гитлера в фуражке на стене в профиль. Чёрт побери, хотя я уже и не только психологически слился с этим временем, но глядя на портрет Гитлера, вдруг показалось, что я внутри кино про войну и сейчас откроется дверь, засунется лохматая голова ассистента режиссёра и хриплым, недовольным голосом спросит: – Ну что, готовы?

Но ничего этого не произошло, вместо этого мы расселись за столом и я начал докладывать, что сделано за день и что мне ещё нужно. Естественно, про наган умолчал. Не хер им знать про ствол, не стал говорить, что завёл уже одну машину и может быть завтра после обеда сделаю контрольный пробег. Рано ещё. Озвучил, кто мне нужен из людей и сколько.

– Найдём…, – уверенно пообещал Кондрат, – но только послезавтра. Пока один поработай…

На следующий день я особо не заморачивался. Сразу проверил готовую машину, долил масла, бензина, в течение часа проверил весь крепёж, энергично крутанул пару раз кривым стартером и двигатель громко взревел. Молодец прежний водитель – хорошо следил и содержал машину. Мне только и осталось заскочить в кабину и утопить рычажок, прикрыв воздушную заслонку, отчего двигатель послушно и довольно заурчал, а ещё через пару минут стабильно и ровно работал, радуя мою душу и сердце. Не стал откладывать, как планировал вчера контрольный пробег на после обеда, сходил и достал из тайника наган и через открытые сторожем ворота выехал на узкую окраинную улицу. Не спеша проехал по ней, выскочил на поле и бодро почесал к близкой опушке леса. Занырнул в лес и помчался на максимальной скорости по укатанной лесной дороге. Конечно, слово «помчался» в данном случае было неуместным и по сравнению с машинами той жизни, мы просто тихо пилили на скорости 40 километров в час, но всё равно для меня сейчас это было наслаждением даже от такой езды и характерного звука двигателя с узнаваемыми нотками подвывания из далёкого детства.

Я уже проехал по лесу километров десять и стал поглядывать по сторонам, прикидывая, где можно было свернуть с дороги в лес, чтобы спокойно пострелять из нагана. Но своротка, так чтобы можно было завернуть туда на машине не было, зато далеко впереди замаячила встречная конная повозка. Снизил скорость, чтобы разминуться с телегой на неширокой дороге, а оттуда мне замахали рукой. Пришлось остановиться на самом краю, чтобы спокойно разъехаться. Но лошадь остановилась и с телеги соскочил мужик, в котором узнал одного из полицаев. Тоже вылез из кабины и стал ждать, когда тот подойдёт ко мне.

– Оооо, – узнавающе и удивлённо воскликнул пожилой полицай, – здорово, Тимофей. А я то думаю, кто это пылит навстречу. Машины только у немцев, а тут оказывается свои… Машину что ли сделал?

– Здорово, Егор, – поздоровался в ответ и пожал ему руку, внутри поморщившись от неприятия слова «свои», тем более от него. С ним познакомился несколько дней назад, зашёл домой к Ефиму, а тут этот полицай приехал, привёз брату на новый опорный пункт имущества целую телегу. Ефим с ним стал решать свои дела, а я сидел рядом и просто наблюдал и мне он очень не понравился. Так-то вроде свой, русский, тоже из казаков и внешне всё нормально в нём было. Но…., мутный и склизкий какой-то.., внутри… Короче, не глянулся….