– Ребята! – торжественно заявляет Роб, поправляя надетые почему-то на лоб очки – у меня для вас такая сенсация, что вы сейчас сами захотите откуда-нибудь вывалиться!
Часть 3
– Ну, давай, удиви меня! – говорю я Робу, с улыбкой глядя на его немного растерянное лицо – я уже прямо жду какой-нибудь сенсации от тебя! Может быть, наша «из балетных» очнулась у тебя на столе под скальпелем?
– Маргооо – тянет шеф – что за черный юмор?
– Да ладно вам, Евгений Романович! Я еще даже не начинала.
– Так вот – говорит Роб – сначала подготовлю вас легонькими фактами. Во-первых, на теле убитой абсолютно нет никаких посторонних следов, то есть никто ее не бил, никто к ней не прикасался. Далее – в ее крови, кроме следов снотворного, тоже ничего нет такого, что могло бы нас заинтересовать.
– Подожди – говорю я – она же какие-то лекарства там принимала…
– Марго, не путай божий дар с яичницей. Она принимала витамины и БАДы, которые, видимо, прописывал ей врач. Ну, и иногда снотворное. А так – она была здорова, как бык. У нее не было каких-либо иных отклонений, ну, кроме, скажем так, старческих. Многие и помладше нее хотели бы иметь такое здоровье.
– Так, подожди – останавливаю я его – Роб, что это значит, о чем ты, вообще? Эта женщина была инвалидом, она весила сорок девять килограмм – это совсем не норма! Она должна была хоть чем-то болеть…
– Марго! Эта женщина была худой потому, что просто привыкла питаться так, как питалась в своем балетном прошлом! Не более того! Да и в таком возрасте много не съешь, согласись!
– Я не знаю, я там не была – мрачно говорю ему – и вряд ли доживу… Я на вредной работе!
– Марго, ты что, Гайдая пересмотрела? – спрашивает Даня, возвращая мне мой вопрос.
– Это не Гайдай – Рязанов – не моргнув глазом, отвечаю ему – впрочем, это сейчас неважно. Роб, еще раз – она была инвалидом, у нее должны были быть какие-то заболевания!
– А вот тут начинается самое интересное! То, о чем я вас и предупреждал! Эта жертва инвалидом не была! Никогда!
Мы переглядываемся с открытыми ртами.
– Что это значит? – нервно спрашивает его Клим – как это – не была? Она в инвалидной коляске…
– Клим, сидеть в инвалидном кресле и быть инвалидом – немного разные вещи, понимаешь?! У этой женщины все в порядке с ногами – мышцы не атрофированы, кости в целости и сохранности, кроме того, видно, что она активно двигала ногами, понимаете. Все мышцы растянуты, как надо, то есть ноги испытывали физические нагрузки! По утверждениям ее родных, она сидела в инвалидном кресле десять лет, с момента смерти мужа, за это время мышцы ног должны были полностью атрофироваться, суставы потерять свою подвижность, связки ослабеть. Понимаете, о чем я?
– Вот это новость! – тянет шеф – а зачем ей это было надо? Вернее, на кой ляд она притворялась инвалидкой?
– А мне другое интересно – мрачно заявляет Даня – кто-нибудь из ее многочисленного потомства знал об этом?
– Вряд ли – говорит Клим – скорее всего, она по договоренности с врачом прикинулась инвалидом. И хотела либо что-то втихаря выяснить, либо…
– Либо?
– Либо кого-то боялась.
– Клим – говорю я – поезжай к ее врачу. Вытряси из него все, что возможно. Вот телефон Аполлинарии, позвони ей, узнай, кто врач и где принимает. При необходимости доставь сюда. Врач точно должен был быть в курсе ее обмана.
Клим тут же уходит, за ним ретируется шеф и Роб. Со мной остается Даня.
– Марго, слушай, ну она должна была быть очень осторожной, чтобы никому не попасться. Они же все в одной хате жили…
– Видел бы ты ту хату – ворчу я – размером со стадион. Бедные опера, наверное, до сих пор там рыщут в поисках хоть каких-то улик.