– Ньёрд – отличный стрелок, – хотел утешить Улап своего расстроенного товарища. – Не забывай, Мидгард – его лучший друг, уж вдвоём не пропадут. Весь отряд будет присматривать за твоим сыном, когда он станет одним из них. Тебе не стоит волноваться, всё давно не так как было раньше. Забота друг о друге – наш способ выживать. И мы с тобой уже не справимся с медведем, окажись с ним наедине. Разве что я. – Улап подтолкнул локтем Улапа. – Я еще думаю завалить лося за рога.

Повисло неловкое молчание. Сменив еле заметную поступь на быстрый шаг, они вошли в посёлок, и, когда им нужно было расходиться, остановились.

– Совсем вылетело из головы. На счёт совместной тренировки всё ещё в силе? – Начал новый разговор Хенир своим обычным тоном.

– Конечно, – ответил Улап, слегка улыбаясь. – Как и договаривались, проведу тренировку. Занимайся своими травами.

– Только не пускай их в лес. И – Хенир задумал, но решил добавить: – Думаю, у Мидгарда больше шансов положить лося за рога на бок.

– Да. Я так и не смог получить такой трофей. Но, кто знает, может и выдастся случай. Повешу его в своём шалаше. – Улап остановился и тихо добавил: – Мне тоже нужна такая память.

Хенир выслушал, но в ответ ничего не сказал. Они разошлись в разные стороны, но через несколько шагов Улап обернулся:

– Жду твоего сына. Думаю, эта тренировка им будет на пользу.

Мне быстро наскучило копаться в золе и, бросив палку, я вспомнил про свой кинжал. Вынуть его из чехла не составило труда. Подставив другую руку, я расправил ладони вверх, чтобы хорошенько рассмотреть новое оружие. Нужно показать кинжал Мидгарду, – подумал я. Лёгкий, но всё же может причинить куда больший вред, чем дубина. Такой маленький, и в тот же момент, внушающий чувство силы и способности убить. Хотя страха оружие не вызывало. Пусть только увидят его действие.

Крепко сжав его в правой руке, я стал размахивать им словно дубиной, но понял, что с кинжалом нужно обращаться по-иному. Его сила в острие, поэтому необходимо бить прямо или наотмашь, а это, в свою очередь, позволяет защищаться свободной рукой, выставив её перед собой. Я встал и попробовал ударить своего невидимого соперника. Сделал несколько попыток и остановился. Кровь, казалось, закипела, а в глазах словно разожгли огромный костёр. Небольшие капельки пота проступили на лбу. Всем нутром хотелось скорее попробовать его в реальном бою, ощутить всю мощь скрытой силы. Во мне заговорил охотник, сотни охотников, которые хотели вонзить этот кинжал в живую плоть. Поддавшись желанию, я готов был бежать в лес, но остановился у самого выхода из шалаша.

– Сначала покажу его Мидгарду, а потом мы отправимся в лес – охотиться, – произнёс я вслух.

До жилища друга добежал быстро. Он с присущим ему азартом тренировался, колотя не по возрасту огромными кулаками закреплённый на деревянном столбе кожаный мешок. Его так плотно набили листьями, что даже моя стрела не могла вонзиться. Но под мощными ударами Мидгарда мешок мялся как животный пузырь с мочой. От каждого удара столб всё больше наклонялся, словно умоляя о пощаде. Но руки охотника не знали жалости и продолжали сокрушать стойкого противника. Глухие звуки, похожие на звуки загнанных в угол зверей, разлетались по всему посёлку. Я продолжал смотреть: Мидгард, отступив на шаг назад, нанёс последний сокрушительный удар и обрушил столб, осыпав себя брызгами земли. Грязь из пыли и пота подчёркивала отлично сложенную фигуру. Мой друг был самым высоким среди сверстников. Из-за широких плечей он выглядел взрослее, и дополняли образ разъярённые чёрные глаза.