– Хоревой! Окружить дом, живо! – отдал приказ одному из десятников моей команды. Раз меня ещё не сняли с должности, значит имею право отдавать распоряжения.

Только вот бойцы Мыслава не разобрались в ситуации и решили, что охраняемые лица стремятся убежать от бравых воинов. В результате образовалась сумятица. Кто-то даже начал применять грубую силу в отношении ближнего своего. До железа благо не дошло. Полусотник, проследив за моим взглядом, оценил происходящее и сам отдал приказ по поимке странного соглядатая. Только поздно уже было. Тень, заметив своё обнаружение, разбежалась и перепрыгнула на другой дом, хотя расстояние было приличным. Я бы по крайней мере не рискнул прыгнуть.

Осознав, что злоумышленнику ничего не стоит уйти от нас по крышам зданий, руки сами достали лук и стрелу. Промахнуться не должен, расстояние небольшое. Прицелившись в бедро, всё-таки расспросить надо этого прыгуна о целях его деятельности, на выдохе отпустил тетиву. В ночи стрела со свистом ушла в свою цель. Ну почти… похоже убегающий заметил или услышал звук пущенной стрелы. Вот только это ему не помогло, а скорей совсем наоборот. Неправильно определив в темноте траекторию полёта стрелы, недалёкий человек решил пригнуться и защитить свою голову.

Снаряд вошёл ему в спину, отчего того откинуло вперёд. Мне даже показалось как я услышал звук хрустящего позвоночника. Пробыл на крыше он недолго. После пары ударов сердца, безвольное тело скатилось вниз и упало с тихим стуком на землю, неестественно выгнувшись. При всём этом убегающий не произнёс ни звука, наверное, от болевого шока сразу потерял сознание.

– Проклятье! – выругался я, подбегая к трупу неизвестного. А то, что это был уже труп, сомнений не было. Невозможно остаться в живых со стрелой в спине и вывернутой шеей. Ну как так-то?! Почему он решил именно пригнуться?! Что за невезение?! А вдруг это простой житель города?! Как-то узнал о возвратившихся дружинниках и решил взглянуть на своих и всё! А я его на повал! Руки не из того места у тебя растут Матвей!

Похоже на моём лице как-то отобразилось моё эмоциональное состояние. Потому что Мыслав, который побежал к убитому вместе со мной, ободряюще похлопал мне по плечу со словами:

– Не переживай, все видели, что ты целился понизу. Он сам подставился под выстрел, к тебе никаких претензий не может быть.

– А вдруг это кто-то из обычных жителей поселения? – угрюмо пробурчал я.

– Какая разница? Он не должен был тут находиться. В такое время могут следить за воинами только тати. Даже если худых мыслей у него не было, то мог и догадаться о секретности нашего шествия. Не зря же мы вас ночью ведём по закоулкам!

Меня доводы полусотника не убедили. Как-то это было неправильно лишать жизни простого человека. Может, во мне говорит менталитет жителя двадцать первого века, но всё равно тут тоже есть законы, и они довольно суровые. За убийство могли серьёзно наказать, придать аналогичной смерти это не самое страшное из всех утверждённых способов сдерживания преступлений. Весомым аргументом был вариант, по которому провинившегося могли одного оставить в лесу за рекой Великой. Но, как и смертную казнь, применяли только в крайних случаях. За всё моё пребывание здесь, никто ни разу не подвергался данным экзекуциям.

– Тем более я этого мужчину не узнаю, – продолжил своё рассуждение Мыслав, – конечно мне не все жители поселения знакомы, но как минимум я их всех видел. Это скорей всего приезжий, возможно с купцами прибыл.

Внимательно изучив жертву моей стрелы, попытался вспомнить его. Но безрезультатно. Я конечно был не таким знатоком Кречета, как полусотник, но твердо мог сказать, люди такой внешности тут не живут. Откинутый во время падения назад капюшон оголил вытянутый череп, покрытый надписями из шрамов в круговом порядке. В голове что-то мелькнуло, и я поспешно позвал Славку посмотреть на это экзотическое искусство. Мой друг довольно долго изучал творение рук человеческих. При этом на его лице не отразилось ни грамма удивления. Видимо устав стоять тут просто так, да и спешить надо к воеводе, полусотник потребовал рассказать всё, что знает об этом.