– Навряд ли. Лучше, наверное, по-городскому. Межгород по сотовому дорого. Но ты всё узнай, будем что-нибудь придумывать.

Рассуждая о преимуществах мобильной связи, Надежда Сергеевна переоделась в домашний халат, прошла в ванную умыться, а потом – на кухню.

– Ну и чем ты меня на ужин порадуешь?

Юля уже накладывала в тарелки какие-то тушеные овощи, красиво поджаренные кусочки мяса.

– Как же хорошо, что ты приехала! – довольно вздыхала хозяйка. – А то я одна совсем уже задыхаюсь. Работа и Маруся – всё, что осталось.

– Да ладно тебе, теть Надя, – так же в сотый раз возражала ей Юля. – А Влад?

– Что Влад? Укатил в свою Америку, и всё. Сколько уже? Четыре года. Как только Ивана похоронили. И еще ворчит, что, если бы отец не болел тогда, раньше бы уехал. Не, ну, звонит, конечно. Так мне этого же мало. Вот Людке-то повезло. И сын, и дочка.

– Так у нее дочка укатила, – засмеялась Юля.

– Это не то. Дочка – счастье для матери. Они самые близкие. Я слышала, как ты с ней разговариваешь. Влад мне так никогда не говорит. Да ладно, ладно. Всё. Не ворчу. Он прекрасный сын. Работает там, деньги шлет. Но хочется-то… вот станешь мамой, поймешь.

Последние слова вылетели сами собой, и Надежда Сергеевна чуть ли не прикусила в прямом смысле свой распоясавшийся язычок.

– Ой, Юленька, что сказать-то хотела. Совсем меня эти телефоны с ума свели, – неловко попыталась перевести разговор на другую тему тетя Надя. – Сегодня совещание было, и мой замечательный директор озвучил планы на ближайший месяц. Короче говоря, Павел Петрович решил, что одной стройки и магазинов ему маловато. Он хочет открыть ресторан. Уже помещение нашел. Завтра с юристами поедет договор подписывать. Улавливаешь? – заговорщически подмигнула она.

– Не-а.

– Кто будет шеф-поваром в нашем ресторане?

– Кто?

– Пельмешечка, ты ж у меня девушка умная, или я уже сомневаюсь, – тетя Надя даже перестала улыбаться. – Ты!

– Я? Теть Надь, ты с ума сошла? Я кондитер. Да и то второй год не работающий. И работала-то всего ничего. Какой ресторан?

– Небольшой. Ресторан, конечно, это громко сказано, а начать планируется с чайного салона, с вкусняшками всякими. Не спорь, я знаю, что ты хорошо стряпаешь пирожные. Мама мне рассказывала. Да и попробовать уже успела. И вообще, ты работать собираешься? – тетя применила тайное оружие, так сказать, запрещенный прием. Она прекрасно понимала, что Юля согласится на эту работу.

– Так нечестно, это удар ниже пояса, – попыталась проявить сопротивление Юля.

Хотя чего уж тут сопротивляться? Надо быть откровенной с самой собой. За последние дни столько мест оббегала в поисках работы, но это были в основном какие-то чебуречные, разные вагончики с сомнительной шаурмой, хозяева которых смотрели на худенькую блондинку сальными глазами.

– Мне страшно, – наконец выдавила из себя девушка.

– Юленька, доченька, даже не сомневайся. Мне тоже страшно. Это ж я тебя советую. Так разрекламировала, – улыбнулась Надежда Сергеевна. – Я понимаю, всё новое, всё страшное. Но Павел Петрович – хороший мужик. Это не те скабрезные заведения, где ты бывала. Пойми, реально наш вариант. В хорошее московское заведение тебя возьмут простым поваром, и то, если повезет. А куда с удовольствием возьмут, я тебя не пущу, даже если сама захочешь. А ты не хочешь. Ты умница. Так что и думать нечего.

Через пару дней зазвонила Юлина Motorola. Девушка никак не могла привыкнуть к тому, что можно просто продолжать сидеть в кресле и ответить на звонок. Хоть и созванивались с тетей первые дни по поводу и без.

– Юленька?

– Да, это я.

– Ну да, – засмеялась главный бухгалтер, – а кто же еще может быть? Ладно, опять я не о том. Собирайся и подъезжай ко мне на Серпуховскую. Чтобы к шести успела. Ты не забыла, как от метро до офиса добраться?