Машков налил ему еще стакан воды, который Дзевоньский также залпом осушил, снова осторожно подняв левую руку.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– Как ваши заказчики вышли на вас? – задал следующий вопрос Машков.

– Позвонили и приехали. Ничего необычного. Номер нашего телефона был в справочнике.

– Кто приехал?

– Один человек. Я думаю, русский. Назвался Андреем Михайловичем. По-моему, бывший сотрудник спецслужб. Или дипломат. Он сразу заявил, что любые деньги для него не проблема. И поставил задачу.

– И вы согласились?

– Конечно. По-моему, он заранее знал, что я соглашусь.

– Он не сказал, кто дает ему деньги?

– Нет.

– И вы не спрашивали?

– Зачем мне терять такой заказ? После выполнения этого дела я мог бы уйти на пенсию.

– Сколько людей работают на вас в Европе?

– Человек сорок пять. Среди них есть исполнители и осведомители. Полный список я вам уже составлял.

– Кто такая Бачиньская?

– Мой близкий друг. Олеся Бачиньская. Она считалась кем-то вроде моего личного пресс-секретаря. Если сможете ее найти, передайте, чтобы она не возвращалась в Брюссель. Там ее обязательно найдут и убьют. Она видела Андрея Михайловича.

– Откуда и как к вам поступали деньги?

– Частично привозили наличными, частично присылали из Цюриха обычными переводами, так же – из Нью-Йорка, из «Сити-банка».

– Как можно вычислить Гейтлера?

– Вас все время интересует этот вопрос. Я не знаю.

– Как вы считаете, кто стоит за вашим заказчиком?

– А вы не знаете? – устало вздохнул Дзевоньский.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Думаю, достаточно состоятельные и влиятельные люди. Для которых, с одной стороны, сто миллионов долларов не деньги. А с другой – им очень мешает ваша нынешняя власть. Я не знаю имен, но думаю, что их всегда можно вычислить. Не у каждого человека есть лишние сто миллионов долларов на убийство президента такой страны. И не каждый решится на такое.

– Как найти Гельмута Гейтлера?

– Искать повсюду. Он может находиться в соседней комнате. Или слушать нас, устроившись где-то рядом. Мне иногда становилось страшно в его присутствии.

– Кроме вашего головного офиса в Брюсселе, где у вас еще были представители?

– В Варшаве и в Нью-Йорке. Телефоны и адреса я вам уже дал. Но эти люди не имеют к нашему делу никакого отношения. И я думаю, что их не будут убивать. Они не знали о моем визите к вам. Хотя нет. В Варшаве знали, но без подробностей.

– Как найти Бачиньскую?

– Ее тетка живет в Чикаго. Там большая польская община. Можно найти через нее. Телефон я помню…

– Назовите, – потребовал Машков.

Дзевоньский пробормотал номер телефона. Машков удовлетворенно кивнул.

– Судя по всему, память у вас работает превосходно. И наше лекарство никак не превращает вас в дебила. По-моему, наоборот, освежает вашу память.

– Это временная эйфория, – предположил Дзевоньский, – а потом может наступить спад.

– Не наступит. У вас были знакомые в Москве?

– Да. Я приезжал к вам раз десять. Список я составил еще в первый день. Но если вы думаете, что я мог попросить помощи у кого-то из бывших знакомых советских офицеров, то ошибаетесь. Я понимал, что этого нельзя делать ни при каких обстоятельствах.

– Как вы связывались с Андреем Михайловичем?

– У нас было два телефона, на номера которых он мог звонить. Он сам выходил со мной на связь.

– Почему вы обратились к Уорду Хеккету?

– Это самый крупный негодяй в Европе, – пояснил Дзевоньский, – раньше он никогда не отказывался от подобных дел. Но на сей раз почему-то испугался. Наверное, побоялся ваших спецслужб. Я думаю, он допустил ошибку. Поэтому и погиб.

– Ваши люди не смогли его убить, – сообщил Машков.