– Дмитрий, кто эта девушка? – словно удар бьет по нервам холодный надменный тон.

Поднимаю лицо от плеча пожилой женщины и наталкиваюсь на рассматривающий меня ледяной взгляд небесно-голубых глаз, как у сына.

Прямо за нами стоит высокая брюнетка. На вид ей не больше сорока, но это ведь не может быть правдой.

Идеальная кожа, идеальная укладка, стильный брючный костюм, подчеркивающий совершенство фигуры и удивленно и презрительно вскинутые темные брови.

- Здравствуй, мама. Это твоя внучатая племянница, Екатерина Невзорова.

- А почему она обнимает нашу кухарку?

Я неуверенно отлепляюсь от пожилой женщины и удивленно смотрю ей в лицо, словно пытаюсь в простых чертах найти сходство с Дмитрием.

Но нет!

И как я могла так лохануться? Она же безликая, спокойная и бессловесная.

Такая просто не может быть железной бизнес-леди. Только кухаркой!

И почему-то мне хочется обнять ее еще раз и сказать, что я такая же как она. Просто чья-то тень…

- Она очень рада, что приехала к нам в гости, - в голосе опекуна слышу иронию.

- Да? – идеальная темная бровь ползет еще выше. А взгляд, обращенный ко мне, становится внимательнее. – Это ненадолго…

- Мама, - в голосе Дмитрия появляется предостережение.

Но эта холодная надменная женщина словно не слышит его.

- А почему она без обуви? И в твоем свитере? – кажется, Нелли Эдуардовна настолько поразилась моему виду, что даже повысила голос.

- Произошло недоразумение…

- Ой, даже два, - я перебиваю его.

 «Бабуля» смотрит на меня с нескрываемым изумлением, словно я какая-то неведомая зверушка, которая вдруг заговорила. И вправду, она ведь до этого обращалась только к своему сыну, игнорируя меня.

- Сначала на вокзале карманник пытался меня обворовать. Но я бывалая, меня не так легко обшманать. Попробовал бы он проделать такое в детдоме. Там и по роже словить можно…

Эмоции бьют через край. Я захлебываюсь словами, выдавая свою историю. Краем глаза замечаю, как «бабулина» рука поднимается и опускается на грудь. В электрическом свете сверкает большой камень.

- А потом мусора пытались меня повязать. А ваш сын вроде как меня спас, но все равно сам хотел сдать ментам, - я бросаю торжествующий взгляд на опекуна.

Хрупкая ладонь поднимается с груди и делает пару элегантных жестов, обмахивая лицо. Что бы это значило?

- А еще карманник меня пырнуть пытался, но я его все равно вцепилась в него мертвой хваткой. Он меня в лужу повалил, но я держала.

В этот момент моей руки касается теплая сухая ладонь кухарки и сжимает. Поддержку она мне так выражает, что ли?

- Дмитрий… - голос «бабули» звенит.

- Спокойно, мама…

- А еще надо позвонить на ресепшн и попросить принести мои кроссы. А то я их там забыла, - и снова Дмитрий получает мой красноречивый взгляд.

- Куда позвонить? - Нелли Эдуардовна переводит абсолютно круглые глаза с меня на сына.

- Она так шутит, мама, - Дмитрий рывком поправляет мою сумку у себя на плече и подхватывает меня под локоть. Опять.

- Ай, куда ты меня тащишь? Я еще не все рассказала! – шиплю от боли, но топаю.

Оборачиваюсь и через плечо говорю «бабуле»:

- Там на низу мужик в костюме вам приветик передавал.

- Твою мать… - сквозь зубы цедит Дмитрий, практически заталкивая меня в дверь.

Открываю рот, чтобы сказать ему пару ласковых и… так и остаюсь с открытым ртом.

Огромная прихожая похожа на фойе в цирке. Нет, наверное, в театре.

Свободное пространство, полированное дерево, сверкающая люстра, живые цветы в вазах, огромный белоснежный ковер.

С ужасом смотрю на свои уже нечистые носки.

- Даже не думай их снимать,  - шипит Дмитрий, словно прочитав мои мысли.

- И не собиралась, - бросаю в ответ. – А бабуля что, актриса?