Один из деятелей искусства даже предложил А’Ллайс свои услуги в качестве портретиста, на что девушка не могла отказаться – хотелось заиметь что-то на память о первых часах пребывания в столице. Художник управился менее чем за пять минут, после чего отказался от предложенной оплаты, сославшись на «подарок для столь прекрасной леди». Одарив мастера смущённой улыбкой и кратким «Благодарю», А’Ллайс приняла презент и продолжила свой путь.

Преодолев длинный речной мост, девушка вновь поддалась удивлению от увиденного: прямо над её головой промчалась самая последняя модель надземного трамвая – вот оно, лицо нового века! Века стремительного технического прогресса и индустриализации.

– Я люблю этот город! – счастливо восхитилась девушка и окинула взглядом красивые улицы.

Здесь пахло кофе, цветами, свежей выпечкой, духами и газетами. Смешавшись в единый аромат, он напрочь перебивал дурные запахи машинного масла и стальных механизмов, заставляя сильнее погрузиться в атмосферу передового города…

– Прошу простить за беспокойство, премногоуважаемый герр, но не найдётся ли в вашем кисете лишняя горсть табака?

Обернувшись на голос, А’Ллайс увидела перед собой высокого и статного мужчину средних лет в дорогом коричневом костюме. А тот, в свою очередь, заметив в лице «герра» самую настоящую «фрау», поспешил извиниться.

– Ох, прошу прощения за мою грубость, мисс, – сказал он, прижав правую руку к сердцу. – Спросонья принял вас за мужчину…

– Ничего страшного, герр, переживу, – улыбнулась А’Ллайс и, воспользовавшись моментом, поинтересовалась: – Послушайте, не могли бы вы мне подсказать, как добраться до офицерской академии?

– Эм-м… простите, мисс? Вы сказали «офицерская» или мне послышалось? – чуть опешил от услышанного господин. – Ах, вы, скорее всего, одна из сестёр поступающих претендентов? Хотя какая мне, в целом, разница…

– Нет-нет, что вы? Вы всё правильно услышали. Я действительно намерена дойти до академии и поступить в неё, чтобы освоить военное дело. – совершенно спокойно отозвалась девушка. – Не вижу в этом ничего постыдного.

Слова А’Ллайс заставили мужчину широко улыбнуться.

– Мисс, ну разве вы не извещены о том, что к обучению в военных академиях, а уж тем более к службе, допускаются лишь мужчины? – по-доброму усмехнувшись, полюбопытствовал он. – Или вы наивно полагаете, что для вас сделают огромное исключение из вековых традиций и законов? – но, несмотря на колкие вопросы, дорогу всё же подсказал. – Что ж, следуйте прямо по этой улице, а как доберётесь до памятника королю Фрею, то поверните налево и следуйте до площади зольд-айнских егерей. Там вы найдёте искомое вам заведение. Мимо точно не пройдёте, поверьте.

– Благодарю ва…

– Смею также добавить, что сейчас академия вряд ли примет гостей, – перебив, предупредил мужчина. – В паре кварталов от нас вот-вот начнётся торжественный парад, на который прибудет весь персонал академии. Поговаривают, что даже сам кайзер Вильделманн явится. Рекомендовал бы и вам посетить столь знаменательное мероприятие.

– Хм, я подумаю, – слегка кивнула А’Ллайс. – Спасибо за помощь.

– Не за что. Всего вам доброго и желаю удачи в вашей затее. – последние слова прозвучали с явной издёвкой. Приподняв край своей шляпы, тем самым издавая своеобразный жест прощания, незнакомый господин удалился по своим делам.

– Если не попытаться, то никогда не узнаешь… – с лёгким возмущением проговорила ему вслед девушка, но тот её уже не слышал.

Конечно, господин был прав: никто не станет делать исключение для какой-то там выскочки, которой вдруг взбрело в голову поступить на военную службу в обход всех правил и законов. Но думать об этом А’Ллайс не хотелось, хоть она и понимала, что её шансы на поступление ничтожно малы. Однако отступать назад было уже поздно. Теперь лишь только вперёд, тем более, когда до цели всей жизни осталось всего ничего, буквально несколько километров. Времени до открытия академии было ещё предостаточно, его следовало использовать с умом. А поскольку девушка сегодня не завтракала, то её занятием для скорейшего скоротания часов стал поход в ресторан «Порхание цеппелина».