– Извини, бро. Не смог удержаться. В следующий раз тебя подключу к знакомству.

– Не стоит.

– Почему?

– Сам знаешь почему.

– Ты серьезно?

– Да.

– То, что у вас там может получиться, вилами на воде написано. И ты готов променять на это тысячи красивейших девчонок, с которыми ты можешь отлично проводить время? Ну, если поднатаскать тебя.

– Да, готов. Тебе не понять.

– Вот тут ты абсолютно прав. Я тебя не понимаю, бро. Девчонки, куда достойнее Лизы, просто мечтают, чтобы ты хотя бы парочку фраз им кинул, а ты зациклился на высокомерной дуре, у которой скоро вмятина в голове будет от такой короны, которую она нацепила. Не обессудь, бро.

– Не дура она. И от какой такой короны у нее вмятина будет?

– От тяжелой. Господи, дай сил прозреть этому человеку. И что ты в ней нашел, кроме смазливого личика и ловушки для глаз между шеей и пупком?

– Она харизматичная.

Лукас издал звук, схожий с испусканием газов, и почти тут же добавил:

– Слова человека, движимого инстинктами и тягой к недоступному, который оправдывает это выражениями высокой морали и нравственности, чтобы не чувствовать себя животным.

– Пошел…

Рейно не успел закончить фразу. Взрыв на входе в торговый центр сорвал его план. Взрывная волна отбросила их на несколько метров и повалила с ног. Рейно с трудом поднялся в этих клубах пыли и дыма. В ушах звенело, и ужасно болела голова. Повсюду лежали трупы и раненые. В воздухе царили звуки стона и женского плача. Вот мальчик лет пяти пытается разбудить окровавленную мать. А вот мужчина, сидя на асфальте, пытается остановить хлещущую из ноги кровь. Какой-то старик слабо стонет, свернувшись в клубок, – осколки попали ему в живот. «А где Лукас?» – вдруг опомнился Рейно.

– Лукас! – крикнул он, но во всем этом хаосе никто не отозвался.

Продолжая окликивать его, Рейно принялся прощупывать местность. Он нашел его лежащим в пыли – неподвижным и с закрытыми глазами.

– Лукас! – бросился к нему Рейно и начал пытаться привести его в чувство.

Лукас никак не реагировал. Рейно нащупал его пульс, а потом кое-как поднял его и взвалил себе на плечи.

– Помогите! Кто-нибудь! Человек умирает! – отчаянно кричал он, выбираясь из этого хаоса.

Когда подъехала скорая, Рейно рьяно пытался залезть в реанимирующий отсек машины, чтобы не оставлять одного своего друга:

– Я должен поехать с ним! Я должен! Он мой друг! Вы не понимаете!

– Извините, но с пострадавшими едет только медицинский персонал: таковы правила.

– Плевал я на ваши правила! Пустите!

Но, когда Лукаса погрузили, один из сотрудников скорой изнутри закрыл двери заднего отсека машины. Тогда наконец Рейно отпустили и Лукаса увезли прямо у него на глазах. Бедный парень все бежал и бежал за машиной, пока ноги стали чуть ли не деревянными. От такой нагрузки он чуть не выплюнул легкие. Ему понадобилась четверть часа, чтобы он смог отдышаться.

На следующий день в школе не появился не только Лукас. Рейно весь день провел в его палате.

– Он будет жить? Он сейчас в коме? – спрашивал он врачей.

– Операция прошла успешно. Жить будет, не волнуйтесь. Он просто спит. Из-за потери крови его тело требует отдыха. Сейчас он набирается сил. Когда очнется – неизвестно, – отвечали ему врачи.

Рейно и сам не понимал, почему Лукас стал ему так дорог за такое короткое время. В конце рабочего дня в палату зашла их классный руководитель:

– Господи, что с ним? Он живой? – она бросилась к нему.

– Говорят, скоро должен очнуться, – лаконично ответил Рейно, который в этот момент смотрел в окно.

Он даже не обернулся.

– Это все вчерашний взрыв в торговом центре?.. Рейно, ты можешь сказать хоть слово? – кипятилась она, но Рейно будто и не слышал свою учительницу.