– Грязные танцы! – объявил диджей. – В таком стиле нужно станцевать, пара, которая станцует жарче всех, получит приз.

– Справишься, куколка? – у Максима низкий волнующий голос, сильная мужская рука легла мне на талию. И тело задрожало от непонятных, незнакомых ощущений. Мне нравилось? Но это невозможно, я ненавижу таких, как он. Подняв голову, смотрела в чёрные глаза, в них словно тьма собралась, над ними черная, мужественная линия ястребиных бровей. От его рук тепло разливается по телу, дыхание участилось.

Невероятно, так не должно быть, он не может мне нравиться! Этот Макс бандит и король жизни, я презираю его, именно к нему утекают наши денежки. Из-за таких, как он, отец стал игроком.

– Справлюсь! – вздернула подбородок. Заиграла музыка, он обхватил мои бедра, двигаясь в одном ритме с моим, я отдала управление своим телом ему. Подчинилась, но это только в танце!

– Запрыгивай на меня, – скомандовал Максим.

– Что? – удивительно смотрела на него.

– Доверься мне, – и я это сделала. Между моих ног джинсы такие твердые, кажется, у него ствол. Или нет? Держа за талию, опрокинул меня. Вися вниз головой, зачарованно смотрела, как он проводит рукой по ложбинке, так чувственно, сжала ноги сильнее, во мне проснулся вулкан. Должна признать, этот парень ходячий секс.

Он поставил меня на ноги, развернул спиной, руки поползли вниз по телу, оставляя горячие дорожки, сердце сбилось с ритма. Это всё танец! Не Макс так действует на меня! Откинулась головой на его плечо, крутя восьмерки бедрами.

– Ты можешь быть сексуальной? А то нас обойдут, а я не привык проигрывать, – он сжал мои бёдра, виляя попой, терлась о него, мы двигались в одном ритме, слились в одно целое.

– Да. Вот так, девочка! – осипший голос щекотал мочку ухо, воспламенял.

Ему покруче надо? Ну ладно! Сам напросился! Скользя по его ногам попой, опустилась на корточки, потом поднялась, проехалась по нему, зацепилась ягодицами за ствол. Пальцы до боли сжимали бедра, он развернул к себе лицом, я тонула в черном огне, больно ударил головой о пилон, но мне всё равно, горячее поджарое тело прижималось ко мне, терпкий запах заползал в нос, горящие глаза сжигали всё внутри.

Он наклонился и впился в рот поцелуем, пожирая губами, сводя с ума движением языка.

Мой первый поцелуй подарен бандиту? Да как он смеет?! Какое отношение поцелуй имеет к танцу! Оттолкнула его и врезала со всей силы, тяжело дыша, проклиная взглядом. Я мечтала, что поцелую своего парня. А он украл!

Музыка стихла, звонкая пощечина эхом звенела на весь зал.

– Как ты смеешь, грязная шлюшка? – он больно бил словами, как хлыстом. Рыча, придавил меня ещё сильнее.

– А ты? Как ты посмел целовать меня, придурок!

– Бессмертная что ли? Думай, кому и что говоришь! – он больно сжал шею пальцами, если он захочет, то может свернуть мне её, как котёнку. От страха потряхивало, я подняла руку на бандита прилюдно, и теперь я труп, он не простит такое.

Максим

Огни встречных машин слепят, я гоню на всей скорости, только за рулём своего Гелендвагена чувствую себя живым.

В остальное время кажется, что чувства просто атрофировались. Иногда злость посещает меня, но это редко. Бывает, что я специально ищу косяки, за что бы мог разозлиться, но чаще это невозможно. Все так боятся моего гнева, что стараются не делать ошибок.

Было время, когда я был счастлив, лет так в девять. Мой родной отец работал на заводе обычным сварщиком шестого разряда, в тот наш последний день он водил меня на новогодний спектакль, билет ему выдал профсоюз. Я сидел на коленях у отца, с интересом смотрел на сцену, счастье переполняло меня, я помню то состояние, когда сердце замирает, а потом бьется часто-часто.