Всю дорогу слушала болтовню бандитов, они, кажется, совсем забыли о моем существовании. 

Машина остановилась, меня вытолкнули из неё. 

- Руки хоть развяжите, - попросила их. Холодное железо коснулась моих запястий, разрезая кабельные стяжки.

Перебираю ногами, спотыкаюсь. Я бы упала, если бы не сильные мужские руки, которые держат меня с двух сторон.  

- Курица неуклюжая! - пробасил прокуренный голос.  

Ориентируюсь на слух, пытаюсь понять, куда меня ведут. Стрекот сверчков, где-то вдалеке ухает сова, в воздухе пахнет свежескошенной травой, полевыми цветами. И оружейным маслом. Им сильнее всего, этот запах исходит от брезентового мешка, одетого мне на голову.  

- Ступеньки, поднимай ноги, - предупреждает знакомый мне голос. Я выполняю, слышу, как открывается сейф-дверь, мы продолжаем куда-то идти. 

- На колени! - приказывает тот же голос. Я бы не подчинялась, но мне давят на плечи руками, и бьют под коленки. Я падаю, больно ударяясь коленными чашечками. С меня снимают мешок, перед глазами пляшут белые круги, яркий свет слепит.  

Оглядываюсь, я на коленях, вокруг меня собираются мужчины, они похожи на призраков девяностых. Лысые, блестящие головы, черные футболки, на шее толстые золотые цепочки. Глаз не видно, даже в помещении на них солнцезащитные очки. 

- Где Косарь? - спрашивает мой знакомый хриплым голосом, таким скрипучим, словно он отсидел лет десять и пил только чифир, выкуривая по две пачке сигарет «Беломор». 

- На хрен тебе Макс? - спрашивает его лысая копия. Все они здесь, как под копирку, бандиты. - За что девчонку притащил? Что она сделала?  

- Она ничего. А вот её папаша проигрался в пух и прах в нашем казино. Квартиру не забрать, она в социальном найме, принадлежит государству. Вот ее отец и предложил расплатиться дочерью, - я сглотнула горькие слёзы, прав лысый чёрт, папа так и сказал.  

- Что она будет делать? - спрашивает один у другого, не обращая на меня внимания, словно меня здесь не было. Сердце замерло в ожидании приговора.  

- Что в борделе делают? Больше она на что не способна. - рядом стоящий мужик наклонился ко мне, схватил за скулы, больно сжимая прокуренными, желтыми пальцами, покрутил моё лицо, внимательно осматривая товар.  

- Ничего такая, - удовлетворённо кивнул, передвигая солнцезащитные очки на лоб. - Надо бы попробовать, он поправил ствол, не марки ТТ, который висел правее, тот, который я в глаза никогда не видела. Испуганно смотрела то на одного, то на другого, облизывая мягкие от слез губы. 

- Мальчики, пожалуйста, отпустите меня. Я отработаю. В смысле, заработаю, всё до копеечки верну. Честно! - смотрела на ублюдков, молящими глазами, сердце, в который раз за сегодняшний день остановилось. 

- Мальчики! - заржал лысый. - Ты слышал, братан?  

- Погоди! - остановил его другой. - Как тебя зовут? - обратился ко мне. 

- Я Аня. 

- Кем ты работаешь, сладкая Анечка? - заправил мне прядку пшеничного цвета за ухо. 

- У Ашота, продавцом. Но я могу и фасовщицей, и уборщицей. Я все верну! Только не трогайте меня! 

- Хули ты с ней церемонишься? Она такой долг и через сто лет не вернёт! Даже если двадцать четыре часа в день будет вкалывать. В притон её, но сначала нужно посмотреть, что она умеет. - поглаживал ширинку, раздевая меня глазами.  

Обернулась, искала в толпе этих нелюдей помощи, но поняла, защиты ждать неоткуда, у всех бандитов был такой же настрой. 

- Тёлки не приехали, придётся тебе, Анечка, поработать. Справишься с десятью мужиками? - за спиной раздался одобрительный хохот. 

- Со сколькими?!  

- Смотри, как глазки выпучила, того гляди выпасть могут. Видно, что не затраханная, молоденькая. Ох, бля, сейчас яйца треснут, так хочу её ротик!