Я вешу на пятьдесят больше.

– Он очень мускулистый.

– Я тоже.

Она скользнула взглядом по моим бугрящимся мышцам, и нежный румянец окрасил ее щеки.

– Да.

– Ты обещана кому-то? – Слово вылетело из меня быстрее, чем пуля из моего полуавтоматического пистолета.

Грета нахмурила брови.

Я насупился.

– Нет. – Она произнесла это так, будто ответ очевиден.

Что ж… Учитывая ее сумасшедшего брата и чокнутую компанию Фальконе, стоило обладать яйцами размером с Неваду, чтобы просить руки Греты.

– Я еще не встретила человека, который бы меня заинтересовал. – Она на мгновение запнулась, прежде чем взглянуть мне в лицо. – А как насчет тебя? Ты обещан?

– Нет, – выпалил я. Зачем я солгал? Новость о моей помолвке, несомненно, распространилась и по Вегасу, и, если я не ошибался, на свадьбу приглашен весь клан Фальконе.

С другой стороны, она казалась девушкой, живущей в своем мире. За последние годы она ни разу не посещала ни одного празднества. Я даже не был уверен, видел ли ее раньше.

Пожалуй, она действительно не знала обо мне и Крессиде. Хотел бы я, чтобы все так и оставалось, по причинам, в которые у меня не хватило терпения вникнуть.

Я понятия не имел, как долго мы пробыли взаперти в камере. Мне казалось, что прошло мгновение и вечность одновременно. И я знал одно – мне хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось.

Разговор с Гретой казался мне правильным.

Она внимательно посмотрела на меня:

– Я никогда не думала о том, чтобы с кем-нибудь поцеловаться. Но с тобой я могла бы разделить свой первый поцелуй.

Мое тело напряглось, сердце бешено заколотилось в груди. Я уставился на нее. Она не флиртовала, язык ее тела не приглашал меня поцеловать ее, однако слова вызвали лавину эмоций, и я с трудом сдерживался.

Какого черта?

Раздался щелчок, и приборная панель загорелась красным, затем зеленым светом. Дверь распахнулась, и вошел Нино, за которым следовал высокий парень с медово-светлыми волосами и пронзительными голубыми глазами, одетый в черную футболку, под которой виднелись татуировки, в том числе и Каморры.

Словно отрабатывая хореографию, они оба вскинули бровь.

Выражение их лиц стало таким, будто Нино и его спутника окунули в ледяную воду.

Шоу началось…

Алессио и Нино переступили порог камеры. Я расплылась в благодарной улыбке. Мне и правда понравилось проводить время с Амо, но беспокойство за Момо усиливалось с каждой минутой. В прошлый раз, когда он сбежал, мне потребовалось больше суток, чтобы найти его, свернувшегося калачиком за полкой в подвале.

Алессио вытащил трехгранный кинжал из дамасской стали из кожаной кобуры на поясе. Амо опустил мои ноги и выпрямился во весь рост.

Мой взгляд невольно остановился на нем, скользнул по его мускулистым бедрам, по тонкой поросли темных волос до пупка, по рельефному прессу, а затем двинулся выше, к волевому подбородку и выразительным чертам лица.

Никогда прежде я не видела настолько красивого мужчину.

– Полагаю, у тебя есть разумное объяснение этому, – протянул Нино.

Я повернулась к нему, хотя и знала, что он обращается не ко мне. Он никогда бы не заговорил со мной таким тоном.

И я сразу же сообразила, что у Амо проблемы.

Не сводя глаз с Амо, Алессио шагнул ко мне и протянул свободную руку.

В другой по-прежнему держа нож, направленный на Амо. Я позволила ему поднять себя на ноги, и на сей раз он не отпустил меня сразу, а оттащил подальше. Рубашка соскользнула с моих плеч, упав на пол, и я лишилась ее тепла и успокаивающего запаха.

Голубые глаза Алессио впились в мои.

– Он что-то сделал?

Я нахмурилась:

– Он отдал мне свою рубашку.

– Ты не ранена? – спросил Нино, не сводя глаз с Амо, хотя ни один из них еще не вытащил нож или пистолет.