Как только Фрэнсис вошел в каюту, обставленную как у него, он сразу же направился к дивану. Заняв его, судовладелец бросил взгляд на друга, который тоже завалился на кровать.

Уже засыпая, купец услышал его ворчание:

– Сдается мне, что с этого дня мой друг станет моим частым гостем, ведь он не сможет отказать в своем гостеприимстве испанке. Зря он отмахнулся от моего предложения. Я бы не стал церемониться с девицей.

Услышав, что Фрэнсис захрапел, Альберт лишь улыбнулся. Интересно, почему испанка оказалась именно на их пути? Известно, что его друг яро ненавидит испанцев. Вероятно, это просто ирония судьбы, да и только!

Мистер Крэнфилд постарался больше не думать о том, как развернутся дальнейшие события.

День близился к закату. Иллюминатор был плотно закрыт, и Стелла изнывала от духоты, стоявшей в каюте. Она несколько раз смотрела в иллюминатор, но ничего так и не увидела, кроме бескрайнего небосвода и безбрежного моря, сиявшего в лучах заходящего солнца.

Злясь, что англичанин совершенно забыл о ней, девушка мрачно прошлась по каюте. Она не решалась без Фрэнсиса выйти на палубу, помня, что произошло накануне с ней на борту. Когда ее терпение вконец достигло предела, дверь в каюту внезапно открылась. Стелла резко обернулась, чтобы вылить на англичанина всю злость, накопившуюся в душе, и вдруг замерла.

На пороге стоял вовсе не тот, кого она ждала, а мистер Крэнфилд, во все глаза смотревший на нее. Он приветливо улыбался ей. С трудом овладев собой, девушка сделала на лице подобие улыбки.

– Ах, это вы, сударь! – в конце концов пролепетала она по-французски. – А где мистер Броун?

– К сожалению, он занят, – ответил Альберт тоже по-французски, окинув Стеллу изучающим взглядом. В голове промелькнуло: «Боже мой, испанка до того пикантна в мужском наряде, что у меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение». Неожиданно он закашлялся, потом продолжил: – И не может прийти. А я пришел, чтобы заняться с вами английским языком. Вы должны к концу рейса овладеть разговорным языком. Это самая малость, на что я рассчитываю.

– Вы правы, – проговорила Стелла, думая про себя: «Совершенно нелишне знать вражеский язык, если все они считают меня врагом Англии». И вслух сказала: – Надеюсь, вы не будете здесь обучать меня английскому языку.

– Конечно нет, – снова улыбнулся мистер Крэнфилд. – Наши уроки будут проходить на воздухе. Наверное, вам надоело все время торчать в каюте. Прошу вас, мадемуазель. – И молодой человек пропустил девушку вперед.

Оказавшись на палубе, Стелла вдохнула всей грудью морской воздух. Мистер Крэнфилд с улыбкой наблюдал за ней. Ее волнистые иссиня-черные волосы, собранные на затылке, трепал ветер, дувший с кормы, где они остановились.

Дневная вахта несла службу. Но похоже, никто не обратил на них внимания. Девушка сначала обрадовалась, думая, что интерес экипажа к ней наконец прошел. Однако, наблюдая за матросами, она поняла, что ее мужской наряд так и приковывал к себе их взгляды. Стелла осталась недовольна собой. И она тут же решила не выходить больше на палубу без шляпы и плаща, который прикрывал бы ее фигуру.

Небосвод окрасился зарей. Альберт, указывая на предметы рукой, стал называть их по-английски. Стелла повторяла за ним. Это понравилось ей: она быстро запоминала названия предметов.

Должно быть, он наглядным образом решил обучать ее английскому языку. Теперь ей стало ясно, почему он сказал, что их уроки будут проходить на воздухе.

Два часа, проведенные на палубе с мистером Крэнфилдом, вернули Стелле хорошее настроение. И она легко усвоила две дюжины английских слов, хотя произношение их оказалось весьма трудным для нее. Альберт отметил ее стремление изучать язык и был вполне доволен своей ученицей.