Знаменитое на всю Москву кафе «Лира» находившееся на углу Пушкинской площади, через двадцать пять лет уступило своё место первому в стране «Макдональдсу». Пик популярности кафе пришёлся на 1970 годы, времена хиппи. Простой интерьер и скромное меню, но главным, что привлекало молодёжь, был бар, где предлагали различные коктейли. Тогда это было в новинку. Самым легендарным был коктейль «Шампань-коблер».

Перед входом в кафе «Лира» всегда стояла длинная очередь. Часто места в зале были, но на входе стоял суровый швейцар дядя Костя, осуществляющий фейсконтроль. Последний обычно преодолевался с помощью рубля, который моментально скрывался в его лапе. «Машина времени» отразила эту традицию в своей песне «Кафе Лира». В кафе частенько случались потасовки и драки. Играла «живая музыка». Здесь же снимали один из эпизодов культового сериала «Семнадцать мгновений весны», где к Штирлицу пристаёт подвыпившая дама-математик. Здесь оборвалась карьера талантливого боксёра дважды чемпиона Европы (1965, 1967 годов) Виктора Агеева. В 1968 году за драку в кафе он был исключён из сборной СССР и лишён звания мастера спорта, позже угодил на четыре года в тюрьму.

Вот в это кафе мы и двинули с Мишаней искать приключения. Дядя Костя, не взяв с нас входной таксы, подобострастно и услужливо распахнул перед нами стеклянную дверь заведения. Дело в том, что его сын регулярно пользовался услугами Миши Зиллера. «Золотые ножницы» приносили дивиденды всегда и везде. Мы прямиком направились к барной стойке. Взяли по модному коктейлю и Мишаня, взглядом хищника, стал высматривать добычу. Вскоре он увидел, как трое, принявших на грудь уже не одну дозу горячительного, пристают к четверым сидевшим за столиком парням и девушкам. Неспешной походкой царя зверей, обладатель «ножниц» приблизился к ним и бросил, небрежно через губу – Могу я вам быть чем-то полезен?

– Давай вали отсюда фраерок – послышалось в ответ.

– Без проблем блатота, но только вместе с вами. Жду вас у писсуаров в туалете. Мы направились в заведение первыми. Вошли. Миша сразу встал за входной дверью, которая открывалась вовнутрь. Я расположился у кабинок. Через минуту дверь распахнулась и первый из вошедших, увидев меня, произнес – А где же сам герой? Мочится от страха? Тут подошли остальные. Когда третий из хулиганья переступал через порог, сто десять килограммов Мишиного веса перешли в кинетическую энергию его ноги, которая захлопнула дверь, сметая с пути последнего из троицы. Раздался звук упавшего тела. Двое наших визави оторопели. Дальше всё произошло на третьей космической скорости. Мишаня, воспользовавшись замешательством, со всей дури врезал ближайшему к нему ногой в пах. Раздался вопль и «боец» повалился на пол. Заводилу мы били вдвоём. Сильно и больно. Через пять минут мы не спеша покинули поле «битвы», сказав на фейсконтроле – Дядя Костя, распорядись, что бы прибрали в туалете. Мы там немного наследили.

Поймали «мотор» и помчались в «Белград-2», в ресторан. Перед входом в заведение на площадке второго этажа стояли и курили две «путаны». Они смерили нас оценивающим профессиональным взглядом, каким выбирают в магазине одежду, висящую на плечиках. Улыбнулись и отвернулись, продолжая говорить о своём. В «шумном зале ресторана» не было шумно. Оркестр ещё не начал свою работу. Это было солидное заведение, с соответствующей публикой. Конечно, к нам тут же подлетел, как ангел на крыльях, метрдотель.

– Мишенька, дорогой! Не балуешь нас, не балуешь.

– Валера, коплю на иномарку.

У моего товарища был принцип – Понтов не жалеть. Бабки попридержать.