– Вези её осторожно, Альциано, – раздался из глубины экипажа усталый женский голос.

Всадник улыбнулся, поехал вперёд, придерживая свою пассажирку, и процессия тронулась вслед за ним.

– Как тебе? Нравится? – спрашивал он у девочки.

– А… Это что, столица? – переспрашивала она, изумлённо оборачиваясь.

Альциано смеялся:

– Нет уж! Столица стоит на берегу моря, нам ещё долго до неё ползти, – потрепал Альмитту по голове, – Но здесь мы остановимся на день или два. Это всего лишь Хайспаунт.

– Пятиконечный Узел… – пробормотала девочка.

– Да… – с нотками чуть пренебрежительного безразличия ответил он. – Так этот город называют.

Картинка, открывавшаяся глазу по ходу дороги и несколько вправо, а дальше уходящая уже и в горизонт, была в самом деле впечатляющей. Зелёная равнина вдруг вырастала огромным городом. Сначала шли, куда можно было достать глазом, пригороды, в которые процессия уже фактически въезжала (хотя как можно было тут понять, где уже город, а где – ещё нет?); дальше – сам Хайспаунт, называемый Пятиконечным Узлом за то, что здесь сходилось пять дорог системы Вечных Шоссе: одна шла из Маунрура и, ещё дальше, Фейрэнда, что на западе; другая вела на север, в Холодную Страну; третья – на восток, вплоть до Дельта; четвёртая шла к столице и была единственной, мощёной во всю ширину; а по пятой, соединявшей южную часть Западных Равнин с Хайспаунтом, ехали сейчас наши герои.

Поля быстро, буквально в щелчок пальца исчезли, превратившись в скопления – более-менее организованные – каких-то амбаров, лавочек торговцев вдоль большой дороги, дешёвых и неказисто выглядящих таверн и, собственно, жилых домов, которыми, как казалось, пригород был застроен довольно хаотично. Альмитта, однако, осматривалась с чрезвычайной заинтересованностью, то и дело оборачиваясь и вытягивая шею так, что Альциано то и дело придерживал её в седле, заставляя – иногда весьма раздражённо – выпрямиться и не ёрзать. Но как тут было не ёрзать? Серые, приземистые и часто совсем не опрятные домики, лепившиеся друг к другу как попало, люди, снующие внизу туда-сюда, иногда снимающие шапки, кланяющиеся или приветствующие процессию ещё как-нибудь. Вывески, бедненькие карнизы и крыши, наконец – запахи явно сытного, но очень грубого варева, словно бы видимой дымкой струившиеся из на скорую руку сколоченных дверей харчевен!..

Однако, как скоро убедилась девочка, всё это были только ягодки, а настоящий город лежал впереди, там, куда с ровной уверенностью превосходства смотрел Альциано. Кавалькада подъехала к широкому и длинному мосту, на пиках при въезде на который развевались белые знамёна с перевёрнутыми золотыми пятиконечными звёздами; от каждой вершины звезды к её центру шли изгибающиеся несколько раз линии, а из углов торчали наконечники копий. Солдаты отсалютовали мушкетами, и фыркающий конь въехал на мост.

– Это и есть тот гигантский ров, брат? – спросила девочка.

– Да, дурочка ты! – ответил всадник в белом.

Дело было в том, что Хайспаунт – та часть, что считалась, в противоположность пригородам, городом – располагался на искусственно созданном острове. В какой-то момент вокруг разрастающегося города прорыли огромной ширины канал, через который перекинули, соответственно количеству дорог, пять мостов. На каждом из мостов стояли башенки с цепями и подъёмным механизмом, позволявшие разводить переправу в двух местах по длине моста. Ширина канала, как говорили, выбиралась так, чтобы осадные орудия с противоположного берега не могли достать до стен. Конечно, это были новые стены Хайспаунта – старые, возведённые ещё очень давно, когда город был совсем мал, прятались теперь где-то внутри него, частично срытые, да и старый ров был засыпан.