Заканчивается рассказ тем, что самоубийца соглашается отдать свои деньги, уходит по указанному адресу, и на мост больше не возвращается.

Он спасен ровно по принципу св. Елизаветы. Когда плохо, когда тяжко, когда падаешь под бременем своим – увидь другого человека, которому также тяжело, и возьми его бремя. И тут же Бог снимет твою двойную душевную ношу.

Одна из составляющих этого спасительного акта содержится именно в окраске мира. Мир темен, пока эгоист смотрит только на себя. Но переключение направления взгляда как бы «само по себе» вносит свет и на окраску этого черного мира. Пошел наш молодой человек в свой «последний» благотворительный поход и там, по ходу такой экскурсии и смог разглядеть, что в этом черном мире, гнавшем его в бездну, существуют хотя бы какие-то светлые пятна.

И погибель откладывается. На какой-то неопределенный срок. Следующий подобный акт благотворительности, самоотвержения, размыкания эгоизма высвечивает мир еще белее, отодвигает смерть еще дальше. Ну и так далее. Конец планируется в раю Божием.

Сейчас брякну одну всем приевшуюся банальность, но прошу в ответ не фыркать.

Церковь осуждает грех осуждения.

И это очень правильно, и к нашей теме имеет прямое отношение. Темный мир вокруг эгоиста формирует и он сам, и все общество.

Общество постоянно твердит каждому члену общества, что все мы живем в препоганом обществе. Причем от политических взглядов нытика и всепропальщика это совершенно не зависит. Правые и левые, либералы и консерваторы, патриоты и космополиты глубоко уверены, что и времена дрянные, и страна плохая, и народец паршивый. И даже погода, климат, технический прогресс – ну, в общем, все, на что только не кинь глаз.

Я с детства помню, что в старших классах школы у нас входило в моду постепенно такое правило: хочешь выглядеть взрослым, солидным, – добавляй в речь и мысли побольше негатива и пессимизма. И далее это было массовым явлением. Мужики во дворе забивали «козла», бабы калякали на лавочке – все одновременно выгуливали этого пса Симизма, пока пес Симизм окончательно не срывался с цепи.

Поиск негатива доходит просто до смешного. Колю дрова как-то у соседки. Проходит мужик, поздоровались, и первое слово его о том, что ведь паршивые сейчас дрова, да еще такие промороженные. (А на самом деле дрова, как дрова, ничего особенного). Явно он провоцирует меня на очередной нытинг из двух человек. Я такую игру не поддерживаю:

– Да ладно, ничего, хорошие дрова, и работать с ними нетрудно.

Он уходит явно разочарованный. Не удалось совместно поскулить.

Но если серьезно, то не кажется ли вам, что эпидемия этого скулежа, к которой мы привыкли и которую воспринимаем совершенно нормально, имеет прямую связь с плохим местом нашей страны в мировой статистике самоубийств, а также с распространенностью психиатрических заболеваний? А алкоголизм и наркомания, по-вашему, тут тоже не причем? Не видите здесь никакой, хотя бы опосредованной связи?

За среду церковную, православную могу сказать ответственно: тут точно есть прямая связь. Вроде бы церковь пытается обличать грех осуждения. На исповеди нормально звучит фраза: осуждаю родню и начальство. Это грех. Прости, Господи. Но вот служба кончилась, идет какое-то общение за чаем, – и тут понеслось: и времена последние, и правители такие-сякие, и враги вокруг, и еретики, и сектанты, и иноверцы… Со всех сторон теснят нас злые гады!

А потом удивляемся и киваем: смотри, и этот мужик уже тронулся, и та вон баба, конечно, «куку». Ну а как иначе? Если сам вокруг себя создаешь темное царство, в нем и крыша поедет, и кукушка в голове закричит. Явление распространенное, но к счастью, не всеобщее.