– С одной планетой вы уже ознакомились самовольно, то есть самостоятельно, – сказала экскурсовод. – Это была цивилизация гипертрофированной собственности. В ней слишком усердно и трепетно стали относиться к собственности, и планета перестала развиваться. Поэтому и попала в наш музей. Не придавайте слишком большого значения вещам. Ведь мы – бренны, в отличие от них. Следующая – это планета с проблемой идентификации личности. Мы ее называем планета Паспорт, для простоты.

– Что это значит? – поинтересовался антиквар.

– Что значит? Чтобы было понятнее, я отвечу вопросом на вопрос. Вот вы кто, господин Макгрегор?

– Я Макгрегор, антиквар.

– А что значит Макгрегор?

– Это имя мое.

– А что значит имя?

Макгрегор на секунду задумался.

– Ну, это то, как меня зовут. Называют.

– Позывной что ли? А если не будете отзываться? Значит, уже не вы?

– Нет, это значит, что я не хочу отзываться. Сплю, например.

– А зачем вообще имя нужно, если уже есть такой человек, как вы? Вы вообще один такой или еще есть? А если вы глухонемой и отозваться не можете, и услышать не можете? А если вас зовут, но откликается другой человек?

– Что за идиотские вопросы?

– Ну, вот вам кажутся они идиотскими, а на планете Паспорт эти вопросы – самые что ни на есть очевидные и разумеющиеся.

– Но ведь у каждого человека есть паспорт, по нему и удостоверяется личность, не так ли?

– Паспорт? – снисходительно переспросила Тамара Сергеевна. – Эта бумажка? Какое отношение она имеет к вам?

– В паспорте написано мое имя, есть информация, когда я родился, и главное – вклеена моя фотография.

– А кто решает, что это ваша фотография?

– Да много кто, – не нашелся сразу, что ответить, Макгрегор. Он начинал чувствовать какой-то подвох, слабость своей позиции. – Таможенник на пограничном контроле или нотариус, например. Или космополиция.

– То есть, вы – это Макгрегор или не вы – решает какой-то человек, глядя на бумажку? И, решая, смотрит, похож ты на бумажку или не похож? А «похож», это что значит? Вы не находите это крайне субъективным? Вот смотрите, Макгрегор, – Тамара Сергеевна покопалась у себя в сумочке. Она достала из нее несколько одноразовых пакетиков чая и завернутые в платочек кубики сахара-рафинада.

– Холодновато бывает вечерами, – извиняющимся тоном сказала она, – да и зарплата маленькая, каждый раз в столовую не находишься, а там ведь к чаю хочется еще что-нибудь взять. А так у себя в каморке пью, за экспонатами. Но это к делу не относится, – одернула она себя и разложила на столике Макгрегора рядом со стаканом черен-колы три кубика сахара.

– Представьте, что это – разумные существа. Первого мы назовем Андрей, второго назовем Мухаммед. Представили?

– Представил, – заинтригованно ответил антиквар. – А третьего?

– А третьего у меня День открытых дверей на новой экспозиции! – воскликнула экскурсовод. – Как же я могла забыть?!

Макгрегор ошарашенно уставился на нее.

– Ой, простите, склероз, забыла, о чем речь.

– Вы называли именами кусочки сахара, – напомнил антиквар. – И забыли назвать третий.

– Третий кусочек? – Она налила стакан горячей воды, опустила туда пакетик чая и положила один из кусочков сахара. – Я вообще-то один кусочек всегда в чай кладу. Слишком сладкое мне уже вредно. Возраст, знаете ли.

– Тамара Сергеевна! – не выдержал антиквар, – вы хотели мне что-то объяснить на кусочках сахара! Мы их называли, два успели назвать, а третьего уже нет!

– И как же мы их назвали? – с деланым, как показалось, удивлением спросила она.

– Андрей и Мухаммед.

– И какой же из них кто?

– Этого я не знаю!

– А почему?

– Они же одинаковые! Как их отличить?