– Ой, хватит тебе уже. Мне действительно нравится этот образ.

– Ну ладно-ладно, никого нет.

Мы быстро вышли из киностудии, конечно, Нина ошибалась, думая, что ее никто не увидит. Прямо на выходе из здания ей на встречу шли школьники из массовки. Сколько поднялось шума, воплей и криков. Только и было слышно: «Руслан, миссис Шульц». Нина сразу же прыгнула в машину.

– Черт, попалась! – разругалась она. – Как я ненавижу детей.

– Ты все также не любишь детей? – спросил я, выезжая с территории Мосфильма.

– Да, ни капельки не люблю, сейчас даже больше ненавидеть стала.

– Слушай, Нин, я хочу записать песню, мне нужен продюсер. Понимаешь, я никогда не пел, у меня нет музыкального образования, и в этом случае мне нужны связи, ты же певица, должна знать таких людей.

– Даже не знаю, так сразу всех и не припомнишь. Я, конечно, могу поговорить со своим, хочешь? – спросила она.

– Нет, вот давай только не со своим. Я уже был у Вембер, так та мне тоже предлагает своего мужа.

– Марка! – крикнула Шульц на весь салон. – Тебе надо было соглашаться, у него самые популярные хиты. Вспомни, когда Даша начинала, ее первая песня, написанная Марком, стала хитом и прославила ее на всю страну.

– А я не хочу, они ваши продюсеры, и пусть работают с вами. Тем более Марк – муж Даши и просто противный мужик.

– Противный! – проворчала она. – Но это не делает его плохим продюсером, а в принципе, я кажется знаю, кто будет работать с тобой. Слышал, два месяца назад разбился Алик Попов на машине?

Мне пришлось немного пошевелить мозгами, столько всего произошло за эти два месяца. Ну разбился кто-то, вроде слышал, Альберт Попов.

– Алик! – разинул я рот. – Вспомнил, он же на Евровидение должен был поехать.

– Так вот, слушай, – продолжила она. – Его продюсер, Тарас Спичкин, уже месяц никого не продюсирует, но ищет. Давай замолвлю за тебя словечко. Он точно согласится, я в этом уверена на все сто процентов, он всегда работал только с медийными лицами. Я позвоню ему сегодня вечером, а ты подъезжай завтра в его студию, хорошо?

– Хорошо, – я подал ей записную книжку и попросил написать адрес студии. А про себя подумал: «Среди русских песен Алика есть и англоязычные, может он и для меня напишет какую-нибудь английскую песню?»

– В общем, по этому адресу завтра с утречка, – дописав, сказала она.

– Отлично, только обязательно договорись!

– Конечно. Знаешь, этот Тарасик испытывает ко мне далеко не дружеские чувства.

– Эх, Нина, Нина! – проохал я.

– Да, вот такая я, – это все, что она сказала по этому поводу.

Добросив миссис Шульц до ее квартиры в центре, я не спеша двинулся на площадь Европы, неподалеку проходили съемки. Я набрал, наизусть выученный, номер. Мне очень хотелось, чтобы Полина сходила со мной на день рождения Марины. Полина, Марина, черт бы их побрал, даже имена созвучные у моих баб.

– Да, – наконец-то ответила она.

– Как проходят съемки?

– Так себе, еще пару дублей и нас отпустят. Режик сегодня ночью в Питер уезжает, какие-то срочные дела, так что у всех внезапные выходные до самого вторника.

«Хм, отличная новость, можно никуда не спешить и на день рождения сходить, и к Тарасу съездить» – подумал я про себя.

– Слушай, Полин, если ты завтра не занята, сможешь сходить со мной на день рождения моей подруги детства? – четко и без запинки проговорил я.

– К твоей подруге? – засмеялась она. – А я там зачем нужна, меня тем более никто не приглашал. Я лишняя, неудобно как-то получится, – совсем серьезно проговорила Григорьева.

– Ой, Поль, я тебя умоляю. У этой подруги свой парень есть, и они поженятся скоро. Все друзья с девушками придут, а мне не с кем! – начал сочинять я. – Сходи со мной.