«Начальник здешней полиции хочет, чтобы все ответы были гладкими, как подарок на день рождения, перевязанный лентами и завернутый в серебряную бумагу, – заметил Хэмиш. – Ему все равно, что произошло на самом деле. Постарайся не злить его и не путаться у него под ногами. Из него получится опасный враг!»

«Мы должны подумать об убитой женщине, – напомнил Хэмишу Ратлидж. – И о мужчине, который сидит за решеткой. – Но чем он поможет Моубрею, даже если докажет, что убийца – не он? Непосильное горе сломило беднягу… Ратлидж посмотрел на воронов, которые каркали на дереве над его головой. – Не думаю, что мы найдем детей», – задумчиво продолжал он.

«Тогда где же они?» – поинтересовался Хэмиш.

«В безопасном месте», – ответил Ратлидж, хотя ни за что не смог бы объяснить, откуда у него такая уверенность.

Он пообедал в «Лебеде», наслаждаясь роскошью уединения. Было почти два часа; в углу медленно возилась молодая официантка. Зевая, она насыпала сахар в сахарницы, а затем принялась собирать со столов солонки и перечницы. Внешне она была очень похожа на горничную Пег. Может, они сестры? Тихо позвякивали серебряные крышки. Глядя на нее, Ратлидж перебирал в голове все подробности дела.

До обеда он успел сходить на железнодорожную станцию и попросил начальника расспросить своих коллег на линии, не находили ли бесхозные чемоданы на конечной остановке.

Быстро и уверенно застучал телеграфный ключ; потом наступила тишина.

– Возможно, чемоданы нашел проводник задолго до конечной остановки, – сказал начальник станции.

Ратлидж задумался. Проводник, ссадивший Моубрея с поезда, был человеком опытным; судя по материалам дела, его уже допросил лично Хильдебранд. Он первым заметил бы любые бесхозные вещи, которые обнаружились тогда же или позже.

Начали приходить ответы. Начальник станции покачал головой:

– Бесхозных вещей не находили. Ни в тот день, ни вообще на той неделе.

– Запросите все промежуточные станции…

– Все? – изумленно спросил начальник станции, глядя на Ратлиджа в упор.

– Все, – ответил Ратлидж. К сожалению, они получили такие же ответы. Потерянного, бесхозного багажа не обнаружено.

– Возможно, у них было с собой совсем немного вещей, – сказал начальник станции. – Вдруг они куда-то ехали всего на один день? Для начала было бы неплохо выяснить, что именно мы ищем.

Ратлидж покачал головой:

– Сам не знаю. Если придут еще какие-нибудь сообщения, я остановился в «Лебеде». Сразу дайте мне знать! – Он понимал, что его надежды, скорее всего, не оправдаются.

Обедать он пошел поздно; начальник станции тоже заторопился.

– Жена ждет меня к обеду, – сообщил он, выводя Ратлиджа из своего маленького, захламленного кабинета. – Она не любит, когда я опаздываю!

– Передайте, что вам пришлось помогать полиции, – ответил Ратлидж и пошел дальше.

Версии начали возникать за едой. Он обдумывал их, повторял, вертел так и сяк, чтобы убедиться, что он прав.

Что бы ни случилось здесь, в Синглтон-Магна, нельзя забывать об убитой женщине.

С этого неоспоримого факта и надо начинать.

Весь остаток дня и начало вечера Ратлидж наводил справки об убитой женщине.

В Синглтон-Магна никто не сомневался в том, что она – жена Моубрея. Та самая, в поисках которой обезумевший от гнева Моубрей рыскал по городу.

Все охотно рассказывали о своих встречах с Моубреем; те, кто не видел его собственными глазами, слышали о нем от знакомых. По словам горожан, Моубрей кипел от гнева и угрожал ее убить. Он выполнил свою угрозу – ведь женщина погибла! Однако о ней самой никто ничего рассказать не мог. Как будто в жизни ей была отведена единственная роль – роль жертвы.