Сейчас особенно много такой литературы, и действительно хорошо, когда находишь среди всего этого изобилия полезные крупицы знания, а не измышления, ведущие к заблуждению или в никуда. То, что с болезнью иногда можно и самому справиться, изменив себя, сказано в А. Й. Но, если она уже запущена, или требуется помощь врачей, то и в этом случае, их помощь может дать облегчение лишь на время. А болезнь, если ты ничего не предпринял в исправлении себя, своих привычек, взглядов и своего мышления, она снова возвращается и всегда в более тяжёлой форме. Надо было мне стать лучше, чище духовно. Ведь так вышло, что мне пришлось жить в обстановке постоянного нервного напряжения иногда на грани срыва, отчего я часто лежала в больнице в нервном отделении. Нервное истощение привело к чрезмерному расходованию психической энергии. А какая может быть жизнь без психической энергии. Поэтому появляется болезнь, ведущая к гибели. Надо было не только изменить себя, и научиться, не раздражаться, но нужно было время и усилия, чтобы накопить психическую энергию. Во второй раз я пришла к Екатерине Львовне с очень запущенной меланомой. Со мной что-то произошло, – я напрочь забыла и о Екатерине Львовне, и о том, что у меня была когда-то меланома, и довела всё до крайне тяжёлой формы проявления. И только в разговоре со своей подругой Машей я сказала, что у меня такая вот страшная штука образовалась, она тут же напомнила мне о Екатерине Львовне: «Почему ты к ней не идёшь?! Ведь по твоей рекомендации, мы все у неё удалили всякие неприятные образования! А ты сама мучаешься и не обращаешься к ней!» Меня как громом ударило, я всё вспомнила и сразу поняла, что у меня снова эта болезнь. Я с надеждой спросила: «А она ещё жива?» Маша сказала, что жива, и чтобы я немедленно ей звонила и бросила трубку. Я позвонила, выяснилось, что в отличие от меня, она меня помнит, потому что её поразило моё спокойствие после того, как она сообщила мне диагноз. «