... - Давай, Светочка, отворяй ворота! Точнее, это... открывай его кабинет!

- Но Роман Сергеевич ругаться будет... когда придет.

- У меня репетиция сейчас идет вообще-то! Дети собрались! Я понять не могу, каким образом костюм коня у него в кабинете оказался? Опять ваш полтергейст виноват?

Светочка почему-то покраснела. Неужто конь этот как-то связан с ними двумя - с Романом нашим, свет Сергеевичем, и с его секретаршей Светочкой? Но выяснять это у меня времени не было - целая толпа детей из моего театрального кружка "Новый формат" ждала на сцене, а паренька, играющего коня, одну из главных ролей, одеть было не во что!

- И вообще, Свет, не пойму, где он сам? У меня есть пара вопросов по сказке. Позавчера сказал, что планерка будет. Ты ему звонила?

- Звонила. Но Рома..н Сергеевич, трубку не берет.

- Так на домашний позвони. Римма тебе расскажет, где его искать.

- Ой, только не это. Ты же знаешь, какая она. В любом человеке подозревает любовницу своего мужа. Не волнуйся, к обеду он точно явится.

- Ты будешь открывать или нет? А-то, знаешь, я сейчас на вахте ключик от кабинета возьму и сама открою.

Но Светочка чуть ли не грудью заслонила дверь в кабинет Стоцкого – а надо сказать, защита у нее была что надо, размера, наверное, пятого! До меня начинало доходить… вот я, дурочка! Ромочка, видимо, успел Светку окрутить! Наш директор был еще тем ходоком, несмотря на свой, далеко не молодой возраст. И ко мне подкатывал не раз – я так вообще была, как он говорил, в его вкусе – именно таких, упитанных, он и любил… Вспомнив о своей главной беде, я встряхнула головой, как мокрый пес, бросила Светке, разворачиваясь на маленьких каблучках и направляясь к залу, где шла репетиция:

- Слушай, Светка, мне вообще пофиг, что ты там, в Ромкином кабинете, забыла, хоть трусы свои… Главное, притащи мне этого сраного коня. Если его через пять минут не будет, я за себя не отвечаю!

...Репетиция прошла из рук вон плохо – после ухода Егора, нашего режиссера, Стоцкий все никак не мог найти человека на это место. Во многом виновата была слава о нашем ДК, которая вот уже год расползается по городу, словно чума. А я кто? Я всего лишь худрук. Мое дело – номера отбирать с руководителями детских коллективов, отшлифовывать их, ну и еще, свой театральный кружок вести. А постановка, разводка, репетиции концертов – это увольте, это работа режиссера! Да и людей мне явно не хватало. Да, хореографы, певцы-эстрадники и народники, помогали, был еще режиссер детских мероприятий, принимали участие и техники – звукорежиссер, декоратор, костюмер и другие, но с уходом режиссера из нашего учреждения культуры ушла душа, и поэтому все валилось из рук, и поэтому само здание вытворяло с нами злые шутки, а может и не здание, а... домовой?

Конечно, я бы очень хотела, чтобы Егор вернулся. И дело даже не в какой-то там, мифической душе здания, а в том, что он очень нравился мне, как мужчина. Да только… Я-то ему нет… Иначе не сбежал бы после пары свиданий! Да и как может понравиться такому красавчику, как он, такая толстая бабеха, как я?

- Олеся Петровна, Олеся Петровна! А можно я старшего брата завтра на репетицию приведу? - мои грустные размышления прервал звонкий голосок Севы Петрова. - Может быть, он домового сыграет? Он у меня на актерском учится в институте культуры, а сейчас на каникулах.

- Конечно, Севочка, приводи брата, - да, мужик мне в постановке не помешал бы, нормальный, не такой, как осветитель Юрка – два слова запомнить не мог, и не такой, как руководитель вокально-инструментального Вадик – переигрывал, зараза, вставляя порой такие реплики, которые только во взрослые спектакли… да и то с натяжечкой.