Это было один раз или продолжается давно? – мысль не даёт покоя.

Хотя какая разница?

Потому что один раз ты можешь простить, – издевается внутренний голос. – А систематическое предательство – никогда.

Не существует градаций измен, – вдалбливаю себе в голову. – Предал раз, повторит.

Хочется, как в детстве, спрятаться за ладошками и сказать, что ты в домике. Только во взрослой жизни не работает.

Да и переключаться ты уже так быстро с негатива на позитив не умеешь. Мысли, словно плодовые гусеницы, сжирают и нервы, и мысли.

– Я к Свете съезжу, – сообщаю Глебу, едва переступаем порог нашей питерской квартиры. – Ей там с вещами помочь надо.

– Хорошо, когда будешь?

– К вечеру. Я на такси вернусь, не надо за мной приезжать.

– Да мне несложно.

– Нет-нет, лучше Саньку уложи и… отдохни. Завтра же на работу.

По общей договорённости мы сегодня взяли выходной. Жизнь с детьми диктует свои условия, например, отпуска и отгулы в период школьных каникул.

– Тебе бы самой отдохнуть.

– Успею.

Из дома я вылетаю пулей и, прежде чем ехать к подруге, брожу в парке, перемешивая слякоть на дорожках и думая, что делать.

Как же сложно открыть рот и в лицо предателю сказать, что мне всё известно?

Почему изменил он, а стыдно мне?

– Ты поговорила с Глебом? – спрашивает подруга, когда я приезжаю.

– Нет.

– А будешь?

– Собираюсь.

Света вздыхает и смотрит на меня с жалостью. Это последнее, что мне хочется вызывать в людях.

– Не надо, – наставляю на неё палец. – Не надо, Света. Я разберусь.

– Главное, чтоб как у меня не вышло.

За последние недели она прошла ад и преисподнюю. Бывший муж мало того, что изменщиком оказался, так чуть жизнь ей не загубил и здоровье. Там такие проблемы, что ей ещё разгребать их и разгребать.

– С чем помочь-то?

– Да ни с чем. Пошли чаю попьём. Я уже всё упаковала.

Она берёт меня за руку и тянет на кухню. Она у неё просторная, совмещена с гостиной, не кухня, а мечта словом.

Пока Светка возится с лёгким обедом, стою с чашкой у окна и смотрю на хмурый Финский залив и тусклое солнце с шестнадцатого этажа. У подруги шикарная квартира с потрясающим видом, но Света намеревается что-то снять для себя и дочери, потому что жить здесь пока не желает, к тому же Артёма побаивается. Мало ли тот снова какую-нибудь гадость выкинет.

А мне что? Тоже придётся переезжать из любимого дома?

И желательно подальше, – поддакивает внутренний голос.

А работа? Мы же работаем в одной фирме. Вернее, я работаю в семейной фирме Глеба. Увольняться придётся… как пить дать!

И в школу идти, детей учить русскому и литературе… А как иначе? Что ещё я умею? Педагогического стажа нет, диплом получала пять лет назад, возьмут же?

Весь мой день проходит в печальных размышлениях о будущем.

Домой возвращаюсь, когда стрелка на часах уползает за одиннадцать вечера.

– Ты что-то поздно.

Глеб выходит в коридор, а я как раз скидываю сапоги и вешаю куртку на крючок.

– Задержалась

Не говорить же ему, что, уйдя от Светы, специально шаталась по городу, чтобы домой не ехать. Пожимаю плечами и иду на кухню, чтобы помыть руки и поставить чайник.

На улице слякотно, к ночи ветер поднялся, и я слегка озябла.

– Думала, ты спать лёг.

– А я тебя ждал.

Глеб следует за мной по пятам. В квартире полумрак, приглушенный свет от двух дизайнерских ночников над мягким уголком – единственное освещение. Муж подходит со спины, касается губами мочки уха и шепчет:

– Хочу тебя, заснуть не смог.

Горячие ладони ложатся на пояс моих джинсов и намереваются нырнуть за него.

Ловлю его руки, притормаживаю. Покусываю губу в нерешительности. Внутри зарождается робкий огонёк отклика, но я прогоняю его решительно и бесповоротно.