Я только фыркнул в ответ, но его слова больно задели. Конечно, я не мог позволить себе роскошь вмешиваться. Слишком много врагов было у меня за спиной, чтобы втягивать Мэйлин в мои проблемы. Но мысль о том, что она будет предоставлена на милость этого дурацкого политического брака, грызла меня изнутри. Она заслуживала хотя бы малейшего шанса на лучшее будущее.

– Шэнь, – сказал я тихо, избегая его насмешливого взгляда. – Поможешь мне кое с чем?

– Например? Разбросать лепестки роз у её двери? Или доставить ей романтическое письмо? – его глаза блеснули, и он почти хихикнул.

– Нет, – резко ответил я. – Несколько монет. Положи их в её мешочек. Ее, конечно, и без приданого замуж берут, но хотя бы небольшой подарок на свадьбу в знак поддержки не помешает.

Шэнь замолчал на мгновение, явно обдумывая мои слова.

– Как скажешь, мастер щедрости, – пробормотал он наконец с одобрением. – Если это успокоит твою душу, я сделаю это.

Я наблюдал, как он исчез в тени, и лишь тогда позволил себе выдохнуть. Да, я не мог изменить её судьбу, но хотя бы оставил крошечный знак – напоминание, что даже в самый тёмный часть есть место для света. И, возможно, это малое станет для неё символом надежды.

***

Я не стал выходить из приставшей поздно вечером к воздушной верфи джонки вместе с остальными путниками. Вместо этого я ускользнул в окно на крышу ближайшего рыбацкого домика, оттуда прыжками преодолел несколько крыш, слез на землю в безлюдном переулке, и был таков. Не очень героически, конечно, но для перестраховки не помешает.

Именно так ночной Чанъань и встретил меня своим зловещим очарованием: узкие улочки, освещённые лишь парой жалких фонарей, шептали о тенях, готовых поглотить любого. Листва, шуршащая на ветру, звучала как подсказка судьбы: «Берегись». Зловещая атмосфера, как обычно, поднимала настроение. Чем мрачнее, тем интереснее. Список имен, лежащий в моей сумке, обещал, что ночь будет насыщенной.

Первым в моей «охотничьей карте» оказался Хо Ши. Он, как это часто бывает с такими типами, устроил себе склад прямо под носом у властей. Наверное, полагался на то, что в городе, полном коррупции, заметить контрабандное оружие сложнее, чем верблюда в пустыне. Я притаился в тени, наблюдая, как его подручные перетаскивают ящики. Оружие, судя по виду, было довольно приличным. Но для меня сейчас важнее была другая партия: их жизни.

Иллюзия начала плестись, как паутина. Стража из тени показалась толпе торговцев настоящим кошмаром: блестящие доспехи, суровые лица и крики, которые заставляют дрожать даже самых смелых. Хо Ши рявкнул команду, но его голос выдал больше страха, чем злости. Удар света и звука стал финальным аккордом. Туман, сотканный из магии, окутал их, и крики смолкли.

Я шагнул из мрака, словно герой плохой пьесы, и вручил Хо Ши заслуженную награду – заклинание паралича. Глаза у него были такие, будто он только что встретил Белого Феникса лично. Жаль, тот был слишком занят своими интригами.

– Ну что, Хо Ши, – сказал я, медленно приближаясь. – Не на того поставил, да?

Он прошептал: «Белый Феникс…». Очередной поклонник, решивший, что служение этому сукиному сыну оправдывает любые поступки.

Далее – Фу Лянь. Его я нашёл в заброшенном храме на окраине. Заклинания, которые он там шептал, звучали так, будто он вызывал не духов, а самых мерзких насекомых. Я прикинулся частью тени и подкрался ближе. В руках у него что-то мерзко поблёскивало. Артефакт? Заклинание? Или просто игрушка для устрашения?

Вдохновение пришло мгновенно. Его собственные духи, которыми он так гордился, внезапно повернули против него. Неплохо получилось – духи шипели, рвались к нему, будто он был для них самым желанным ужином. Крики Фу Ляня эхом разносились по храму. Но я же добрый, правда? Преградил ему путь, прежде чем он успел сбежать.