Вновь вернемся к поэмам Гомера Ахиллесу и Александру: «Он считал, и нередко говорил об этом, что изучение „Илиады“ – хорошее средство для достижения военной доблести. Список „Илиады“, исправленный Аристотелем и известный под названием „Илиада из шкатулки“, он всегда имел при себе, храня его под подушкой вместе с кинжалом, как об этом сообщает Онесикрит» (Плутарх, 8). Когда после победы при Иссе Александру принесли драгоценную шкатулку и сказали, что это самая прекрасная вещь из захваченной добычи, царь тут же заявил, что будет хранить в ней «Илиаду». Но дело даже не в шкатулке, а в том, что учитель, видя страстное увлечение своего ученика творением Гомера, взял на себя труд исправить и переработать это гениальное произведение. Царевич был знаком с эпосом Гомера и до приезда Аристотеля, но последнему, судя по всему, захотелось передать ученику все краски и оттенки поэмы. Попытка увенчалась успехом, поскольку именно эта редакция отправилась с Александром в поход на восток.

Впрочем, базилевс и сам потрудился над «Илиадой». Страбон сообщает, что Александр в кампании с племянником Аристотеля Каллисфеном и философом Анаксархом лично исправлял текст гомеровских поэм и снабжал его примечаниями. Географ называет этот текст «редакцией из Ларца». Что же касается Ахиллеса, то Александр будет подражать ему в радости и в горе на протяжении всей жизни. По сообщению Клавдия Эллиана, когда умрет лучший друг Александра Гефестион, то царь, в знак скорби по безвременно ушедшему дорогому человеку, подражая Ахиллесу, отрежет прядь своих волос. Однозначно, что сделает он это совершенно искренне.

Завоеватель прекрасно понимал, скольким он обязан своему наставнику, часто повторяя, что «Филиппу он обязан тем, что живет, а Аристотелю тем, что живет достойно» (Плутарх). Что же касается философа, то он на практике попытался воплотить в жизнь свою теорию и создать идеального правителя на основе собственного мировоззрения. Идеальный не получился, получился просто Великий, что само по себе является замечательным результатом.

Завершая разговор об обучении Александра, позволю себе сделать одно наблюдение – то, что тебя учит гениальный наставник, ещё не означает, что ты станешь Великим правителем. Нерона ведь тоже обучал Великий философ Сенека.

Обратим внимание ещё на один аспект воспитания, не связанный с гуманитарными науками и на который обычно не обращают внимания. Это любовь Александра к воинским упражнениям. Будущий завоеватель был непревзойденным бойцом. Во время похода в Азию он лично водил войска в атаку и не боялся в одиночку вступать в бой с многочисленными противниками. Такое умение достигается только годами изнурительных тренировок. На это обратил внимание Плутарх, отметив, что Александр «всегда старался в совершенстве владеть оружием, как мощный доспехом гоплит, в битве гроза для врагов, по слову Эсхила. Это искусство он унаследовал от предков Эакидов и Геракла»[12]. Подражая во всем Ахиллесу, царевич мечтал стать таким же великим воином, как и герой «Илиады».

Когда Александру исполнилось 16 лет, Филипп решил, что настала пора привлекать его к управлению государством. В 340 году до н. э. базилевс Македонии выступил в поход на город Византий, а вместо себя во главе страны оставил сына, доверив ему царскую печать. Конечно же в окружении молодого регента были и советники по административным делам, и военачальники, но во главе Македонии на тот момент стоял именно Александр. Тогда же состоялось его первое боевое крещение, царевич успешно подавил восстание фракийского племени медов. Выступив в поход, он нанёс повстанцам поражение в открытом бою, захватил их город и изгнал из него жителей. Затем заселил город переселенцами из других регионов и переименовал в свою честь – Александрополь. Трудно сказать, в какой мере здесь заслуга самого Александра, а в какой его советников, но факт остаётся фактом – с ответственным поручением базилевса сын справился, и справился хорошо.