Зимой я неоднократно устраивал для новичков тренировочные занятия по технике горного туризма. Мы выезжали за город в воскресенье рано утром, прихватив с собой необходимое снаряжение. Всегда брали на такие вылазки большой старинный медный самовар, который пару лет тому назад притащил на склад турклуба ушлый Матроскин. Как он умудрился раздобыть столь ценный реквизит, история умалчивает, оставляя это на совести благодетеля. А самовар прижился в клубе туристов и был незаменим в походах выходного дня без ночёвки. Для более длительных путешествий пузатый кипятильник не годился, так как был достаточно тяжёл и, к тому же, едва входил в стандартный «Абалаковский» рюкзак, предательски высовываясь из-под клапана, чем вызывал нездоровое любопытство любого встречного. В комплекте с самоваром шёл старый кожаный сапог, который использовали для розжига лучин в топке. Его надевали на самоварную трубу и применяли в качестве ручных мехов.

После усердной тренировки утомлённые туристы не без удовольствия рассаживались вокруг начищенного до блеска медного самовара, создающего обстановку если не изыска, то уюта, и пили горячий крепкий чай с бутербродами и сушками. Обильное чаепитие на лоне заснеженной природы согревало озябшее тело, вызывало мощный прилив бодрости и силы, поднимало настроение. В такие минуты я внимательно приглядывался к новичкам и гадал «на чайной гуще», кто из них рискнёт пойти со мной в своё первое горное путешествие, полное незабываемых приключений, и получить походное крещение, кому я «выпишу путёвку» в заоблачные дали?

К весне сформировался костяк моей будущей горной «единички», в который вошли Владислав Святкин и четыре девчонки-первокурсницы с факультета автоматики и вычислительной техники: Женя Макаренко, Надя Ладнева, Саша Классная и Юля Крыжуха. Вместе со мной получалось шесть человек – необходимый минимум для категорийного похода. Конечно, были и другие претенденты на путешествие, но перед первокурсниками призывного возраста маячила вполне реальная перспектива призыва в Советскую армию, и серьёзно рассчитывать на них не приходилось, а многие девушки из турклуба, не имевшие опыта горных походов, всё никак не могли определиться, нужно им это или нет. Большинство из них в конце концов предпочли любить горы издали и записались в студенческий стройотряд. Я был этому только рад, поскольку девчонок в моей группе и без того хватало.

В середине мая, когда всем призывникам с первого курса забрили лбы (аукнулась демографическая яма в стране развитого социализма), вдруг оказалось, что Виталик Василевский призыву в армию не подлежит, ибо восемнадцать лет ему исполнится только осенью. Мои девчонки тут же взяли его в оборот и притащили ко мне чуть ли не силой. Обласканный девичьим вниманием, Виталик, собравшийся было в стройотряд, изменил своим грандиозным планам и дал согласие на участие в горной «единичке», причём без всякого давления с моей стороны. «Этот молодчик нам пригодится, пожалуй, – рассуждал я мысленно, – хоть разбавит нашу преимущественно девичью компанию».

Примерно в это же время к моей группе присоединилась Тоня Архипова, а остальные претенденты благополучно отсеялись. Состав будущей «единички» наконец-то определился, и я стал готовить заявку на горное путешествие в маршрутно-квалификационную комиссию.

С выбором района я уже давно определился. Естественно, мне не хотелось рисковать своим первым руководством, поэтому решил вести группу новичков в знакомую местность. Высокий Алай и Северный Памир для горной «единички» не годились. Оставался только Кавказ, а точнее – Приэльбрусье. Три года тому назад я прошёл там «двойку». В память врезались неизгладимые впечатления от первого в жизни горного путешествия. Я был тогда самым неопытным участником в группе, дерзнувшим перепрыгнуть через первую ступень в спортивной карьере. Правила проведения спортивных походов это позволяли, и меня взяли тридцатипроцентником сразу в «двойку». Теперь таких же «необстрелянных» новичков я планировал вести в горы сам.