– Тогда забери ее, мне не нужны такие жертвы, тем более даром. Я всегда платил по своим долгам и не собираюсь нарушать своих принципов и в данной ситуации. А о времени эффекта я спросил только с одной целью: мне важно знать, хватит ли мне времени выбраться из пещеры. Ведь при такой силе и выносливости мои шансы явно выше, чем без нее.

Его голос окреп и был полон решимости, но ящерица снова вздохнула и покачала головой.

– Вот именно об этом я и говорю. Люди всегда думают только о себе, как бы лучше что-то сделать для себя. Мне уже кажется, что я ошиблась в тебе, – сказав последние слова, она развернулась и одним прыжком скрылась в темноте тоннеля, куда уже не попадал свет от импровизированного головы-светильника.

Он достаточно долго молча смотрел в ту сторону, где только что скрылась ящерица, но она так и не появилась. Несколько раз он позвал ее вслух, а также с помощью мысленных сообщений, но ответом ему была только тишина. Как бы он ни напрягал свой слух, даже после усиления его физических показателей ему не удалось расслышать в этой пещере ничего, кроме своего дыхания и биения сердца.

Сев на землю, он мысленно перебирал в голове их диалог, но так и не смог понять, в чем была причина ее обиды. Посидев некоторое время на одном месте и поняв, что она, скорее всего, не вернется, он решил продолжить свой путь. Сейчас проблемы с выбором направления движения у него не было, он четко знал, что идти нужно именно туда, куда ускользнула его спутница. Почему именно туда, он так и не смог себе объяснить, просто знал, что нужно двигаться в том направлении. Встав, он перекинул сумку через плечо, достал меч, осмотрел его больше по привычке, нежели по необходимости, после чего вложил обратно в ножны. Он поднял светильник, еще раз напоследок оглядев место своего привала, и двинулся дальше по тоннелю.

Дорога казалась намного легче, чем прежде, тело не чувствовало усталости, не хотелось ни есть, ни пить, ни даже спать. Ему казалось, что он в таком темпе может двигаться без остановки очень долго. Он играючи отодвигал огромные валуны, которые смели преграждать ему путь. Как кошка, перепрыгивал широкие трещины, которые стали в изобилии попадаться на полу пещеры, и казалось, ничто не может его остановить на пути к цели.

Он не мог определить, сколько прошло времени с того момента, как он покинул свой привал: в пещере, в полной темноте да еще и с огромной выносливостью было просто невозможно определить течение времени. Тоннель немного расширился и, пройдя еще пару десятков шагов, он оказался в небольшой пещере. Она была примерно в два его роста в высоту и в ширину около двадцати шагов, а глубина составляла на глаз шагов сорок. Пол пещеры был почти чистым, на нем не было больших камней. Казалось, кто-то выкинул их отсюда, специально расчищая пространство. Тщательно обойдя пещеру по периметру, он не обнаружил иных проходов, кроме того, через который попал сюда. Никаких других выходов или хотя бы больших трещин в стене не было. Сев на пол и поставив светильник чуть в стороне, он от всего сердца выругался, вспомнив при этом Императора и почему-то его придворного шута.

– И что мне прикажете делать? Идти обратно? – его слова гулко отразились от стен пещеры, и снова наступила тишина.

Закрыв глаза, он стал прокручивать весь свой путь от места привала до этой пещеры, пытаясь вспомнить, был ли где-то по пути какой-нибудь проход в сторону от основного тоннеля, чтобы можно было вернуться и продолжить путь, воспользовавшись этим новым ходом. Но как он ни старался, так и не смог вспомнить ни одного прохода или хотя бы сколько-нибудь большой трещины, которая вела бы в сторону от его основного маршрута. Несколько раз мысленно пройдя свой путь в ту и другую сторону, он сделал вывод, что другого пути не было. Приняв этот факт как нечто неизбежное, он растянулся на полу во весь рост, раскинул руки в стороны и, подложив сумку под голову, уставился в каменный потолок, по которому плясали тени, отбрасываемые огнем, горящим в его импровизированной лампе.